Пожиратели миров (СИ)

Мне было не до слухов. Мои раны не давали мне покоя. Пуля пусть и не задела ничего (я отталкивался от того, что ещё жив), но болела сильно. Это раньше любое ранение не было проблемой, а сейчас я на собственной шкуре ощущал, каково быть простым человеком.

С раной на руке было полегче, но тупая ноющая боль иногда не давала мне спать, и единственным спасением было обезболивающее, которое хоть как-то спасало по ночам.

— Признайся, ты это сделал, да? — хихикала Энгли, подсев рядом. Она тыкнула мне в бок локтем, и я едва не выплюнул еду обратно в тарелку от прострелившей меня боли. — Что такое?

— Ничего, — мне пришлось постараться, чтобы не показать, насколько мне плохо.

— Как скажешь… — протянула она. — Кстати, а ты не хочешь на выходных с нами в один клуб сгонять?

— С вами, это с кем? — уточнил я, пусть и не собирался никуда идти. У меня были более важные планы. Требовалось доделать антенну и закупиться лекарствами: антибиотиками и обезболивающим.

— В первую очередь, я, — её широкая улыбка была похожа на оскал. — А потом Мари, Сью… О, вон они! Мари! Сью! Дуйте сюда!

Две девушки, увлечённые разговором, повернулись к нам, после чего на их губах растянулись такие же хищные улыбки, как у Энгли. Они отозвались на окрик подруги и направились к нам.

— Вижу, ты не оставляешь попыток его охомутать, а? — улыбнулась одна из них, едва оказавшись рядом.

Девушка. Азиатка. Волосы чёрные, как глубокий космос. Очень худая. С меня ростом. Глаза странные, вроде широкие, но не такие, как у других. Похожа на жителей планет, где пустыни и всегда светло.

Она бросила на меня взгляд и подмигнула.

— Ой, иди ты… — фыркнула та.

К моему неудовольствию, чёрненькая азиатка села с другой стороны от меня со своим подносом, будто взяв с подругой в окружение, чтобы я не встал и не ушёл. Оставшаяся села напротив. Девушка. Волосы почти белые, с несколькими прядями розовых волос. Стройная. Накрашена и одета так же вызывающе, как и её подруги.

— Так что, новенький, это ты завалил Ромиэля? — оскалилась она.

— Нет, — ответил я ровно и холодно. Раньше мне портила аппетит одна, теперь мне портят аппетит целых три женщины. Я не понимаю, где так мог провиниться, чтобы всё так складывалось. Может, я мало бил этих детей?

— Так что, кто тебе из нас троих больше нравится? — толкнула меня плечом азиатка. — Давай, бросай эту Энгли и идём со мной. Тебе нужен кто-то поопытнее.

— Пф-ф-ф… — издала звук упомянутая Энгли, будто стравливала воздух из себя.

— Именно, идём со мной, — подмигнула девушка напротив, наклонившись так, чтобы мне было хорошо видно её декольте. Из троих она обладала самой большой грудью, чем пыталась пользоваться. — Или ты предпочитаешь сразу с тремя?

И все трое рассмеялись, как будто это было очень смешно. Я молча окинул их взглядом, отчего троица подавилась собственным смехом, и продолжил есть. Даже такая вкусная еда теперь не лезла в горло.

Я открыл для себя в этом мире, что едой можно наслаждаться. Медленно есть, чтобы чувствовать каждый оттенок вкуса. Чувствовать лёгкую остроту от перца, лёгкий солоноватый вкус сливочного масла и густой бульон в супе. Я ел не спеша, просто наслаждаясь не только наполнением желудка, как раньше, но и теми ощущениями, что эта еда приносила.

Подумать только, насколько бывает иногда приятно не наедаться, и именно смаковать сам вкус… Медленно и спокойно есть в одиночестве, погрузившись в ощущения, которые передают рецепторы…

А эти трое всё сейчас рушат.

Это повод ненавидеть их ещё больше.

К тому же они были рассадником ереси. Их ужимки, попытки меня соблазнить, касания как бы случайно и показы своих достоинств чуть больше, чем обычно, атаковали меня со всех сторон. Но врезались в железную стену стойкости. Я боролся против демонов — что мне три глупых ребёнка с незавидным будущим, которые ничего лучше не придумали, чем соблазнять космодесантника телом?

Что меня радует, так это их количество — лишь три. Потому что за их столом седело целых семеро человек. Я бы получил несварение, сядь они все здесь.

Я слышал об их группе. Крашеные сучки — так называли их парни, попутно погружаясь в низменные фантазии о том, как проводят с ними ночь.

Особенно выделялась их лидер, которая была со всеми и ни с кем. Так мне сказал Гринзи. Речь шла о том, что она флиртовала со всеми, но никто так её и не добился. Я видел эту девушку издалека, и одного взгляда хватило, чтобы понять — она не источник ереси, а сама ересь воплоти. От одного взгляда на неё я чувствовал определённое напряжение, причину которого понять не мог. И надеялся, что она будет держаться подальше.

­— Тебе что, нравится эта еда? — удивлённо округлила глаза азиатка. — Эта мерзкая стряпня?

Она поковырялась вилкой в еде с таким видом, будто ковырялась в экскрементах. Я проигнорировал её вопрос, продолжая молчаливо есть. На что девушка улыбнулась.

— Хочешь? — пододвинула она поднос, на котором ещё оставались котлета и суп с хлебом и маслом.