Повстречай меня во тьме

Я делаю длинную затяжку и выдуваю дым, обдумывая варианты. Когда докуриваю, бросаю окурок в снег и гашу. Затем завожу стоящий перед хижиной снегоход и патрулирую наружный периметр владений, проверяя снег на наличие следов. Гаррета. Волков. Горных львов.

Всех хищников.

Но кроме моих следов, других нет.

Когда я уверен, что мы здесь одни, паркуюсь перед хижиной и возвращаюсь внутрь. Мой разум работает на полные обороты.

Простое решение несомненно подарит мне билет домой.

Мне нужно быть с Сашей. Выполнить для нее эту маленькую просьбу.  Осчастливить. Нужно зажить, как все мои друзья, полной жизнью. Оставить это дерьмо позади.

Пришло время убить Сидни Ченнинг и двигаться дальше.

Сегодня.

  "Вещи имеют значение, потому мы вкладываем его в них. Во все. От песни в вашей голове до фото в телефоне. Они все имеют значение. Для меня они просто значат чуточку больше".

  - Сидни

Телефонный звонок будит меня. Саша Черлин. Я слышала об этой девушке, но никогда не была с ней знакома. Помню ее еще маленькой девочкой. Слышала о ней. И возможно, если быть честной до конца, я хотела быть ею в более чем нескольких случаях.

Ее жизнь возможно извилистая - испорчена так, что об этом лучше и не говорить - но она выросла с настоящим отцом. Она никогда не скрывалась. Никогда...

Остановись, Сидни. Не имеет смысла оглядываться назад. Сейчас тебе нужно думать о...

Снова звучит мелодия телефона. Я пытаюсь лежать на столе полностью неподвижно. Его наркотический коктейль больше не работает, как должен. Я, кажись, к нему привыкаю. Но благодаря этой штуке мои мысли все еще путаются.

Но музыка. Почему из всех песен в мире мой убийца должен играть эту?

Слышал ли он, как я ее играю? Как долго он наблюдал за мной? Он сказал, что все время. Но если так, то он знает, что я не виделась с Гарретом. Значит, это, должно быть, ложь.

Я напеваю песню, и у себя в голове слышу, как он напевает вместе со мной. Или, может, это происходит на самом деле.

Сложно сказать в этой темной комнате. Вода больше не капает. Я даже не знаю, когда он ушел из комнаты. Все, что знаю, так это то, что услышала звонок и затем вдруг осознала, что гляжу в потолок. Он засунул...

О, боже. Образ его поверх меня. Трахающего мой рот вот так. Я всхлипываю. Не потому что мне противно, а потому что понравилось. Я мечтала о нем, и вот он здесь и сейчас. И я презираю себя за желание этого мужчины. Мне гадко от того, что сказала да, даже при том, что не могла ответить нет.

Музыка заканчивается. И через несколько минут слышу, как захлопывается дверь. Он ушел? Через какое-то время слышу, как заводится снегоход.

Я борюсь с путами на руках. Ремень затянут туго, но он все еще влажный от воды со шланга, а я очень небольшая по конституции. У меня крошечные руки и узкие запястья. Не придется слишком возиться, чтобы выпутаться. Учитывая то, что ремень из кожи, он гнется и немного тянется, когда дергаю руками туда-сюда, отчаянно пытаясь выскользнуть. Путы поддаются, но не достаточно.

Быстрее, Сидни, - настаивает мой разум. - Поторопись, он скоро вернется.

Я начинаю тяжело дышать. Почти болезненно. Мое сердце колотится при мысли о бегстве.

Но затем я останавливаюсь. Что, если он меня поймает?

Ничего не может быть хуже, чем если он вернется и обнаружит тебя все еще здесь!

Я извиваюсь сильнее, миллиметр за миллиметром ремень вокруг моих запястий расширяется, пока не становится достаточным, чтобы я полностью выскользнула из захвата. Я сажусь, чувствуя головокружение от наркотиков. Однако отбрасываю это ощущение и тянусь к ногам. Они зафиксированы манжетками с пряжками, так что освободиться не сложно.

Когда я заканчиваю, то встаю и иду к двери. Она закрыта. Я шарю по периметру комнаты, мои руки ощупывают грубое дерево стен, пока снова не возвращаюсь к двери, через которую он обычно входит и выходит.

Здесь нет окон. Даже заколоченных.

А я голая. На дворе зима. Я отморожу себе зад. Так что же я собиралась делать? Я смеюсь над своим глупым планом. Побег? Голой? Этой мысли достаточно, чтобы вызвать у меня дрожь. В комнате сейчас холоднее, чем было. Вероятно, он оставил огонь угасать. Я иду на ощупь к каменному очагу и становлюсь на колени на коврик. Здесь теплее, но не сильно. Я прижимаюсь к металлу, отделяющему меня от жара и вздыхаю.

Я сдаюсь. Возможно, я могу солгать? Или может, он примет тот факт, что я ничего не знаю? Или может...

Дверь снова хлопает, и я знаю, что он вернулся. Его ботинки стучат о пол. С другой части камина слышится потрескивание, и затем жар становится ощутимее, давая мне знать, что он подбросил дров в камин.

Просто дай ему, что он хочет, Сид.

Но я не знаю ничего!