Читаем Повседневная жизнь Вавилона и Ассирии. Быт, религия, культура полностью

Следует отметить, что вопреки тому, что можно подумать, прочитав произведения некоторых современных авторов, ассирийские военные кампании не были просто цепью массовых убийств и пыток. Как правило, с только что завоеванным городом или государством не поступали жестоко, и во многих случаях его местный правитель оставался на своем месте и становился вассалом, который обязан был платить дань, поддерживать дружеское отношение к Ассирии и иметь при дворе представителя Ассирии. Такого правителя зачастую заставляли заключить с Ассирией официальный договор, и ассирийские цари очень подробно регламентировали в таких договорах, что могут и чего не могут делать их вассалы. Так, в договоре с царем Тира Асархаддон пишет: «Ты не должен открывать присланное мной письмо без кипу [представителя Ассирии]. Если кипу нет поблизости, ты должен подождать его и <только тогда> открыть <его>». Только тогда, когда такой вассал нарушал свою клятву верности, с ним и его страной, вероятно, поступали жестоко. Но и даже в таких случаях пыткам и увечьям подвергались лишь руководители города или государства. Смерть или увечья не были неизбежной судьбой, ожидавшей тех, кто поднял восстание против Ассирии. Об одном городе Асархаддон повествует: «Я заковал их царя Асухили в кандалы и привез его в Ассирию. Я заставил его сидеть связанным возле ворот внутреннего города Ниневии вместе с медведем, собакой и свиньей». Вообще самое худшее, что могло случиться с основной массой населения, – и то только тогда, когда оно неоднократно продемонстрировало свою непокорность, – это его депортация в другую часть Ассирийской империи, как это было в хорошо известном примере с израильтянами при взятии Самарии. Конечно, можно сказать, что ассирийцы виновны уже в том, что являлись империалистами, но империализм не обязательно означает зло: бывают обстоятельства, при которых он может быть как морально оправдан, так и необходим. Так и обстояло дело на Ближнем Востоке в начале 1-го тысячелетия до н. э. Если бы не Ассирийская империя, все достижения предыдущих двух тысяч лет цивилизации могли исчезнуть в хаосе, так как множество маленьких государств (как Израиль, Иудея и Моав) воевали между собой, или ее могли затопить орды диких народов, которые постоянно предпринимали попытки силой проникнуть на юг из-за Кавказских гор.

Рис. 46. Осада города

Возможно, будет интересно узнать подробности, которые имеются у нас об одном конкретном сражении ассирийцев. Выбранный пример был не карательной экспедицией против непокорных вассалов, а нападением на опасную коалицию, возглавляемую северным соседом Ассирии – государством Урарту (расположенным в регионе, позднее известном как Армения).

Летом 714 г. до н. э. царь Саргон отправился в регион, расположенный к северо-востоку от Ассирии, с целью (как он ее сформулировал) «надеть намордник на наглецов, взнуздать слишком дерзких». Проще говоря, он намеревался устранить угрозу, которую представляли два растущих царства, Зикирту (иранский народ) и Урарту (народ, отдаленно родственный хурритам), безопасности Ассирии и ее контролю за торговыми путями, идущими из Ирана далее на запад. Предприняв некоторые незначительные действия среди своих вассалов и данников в восточных горах, Саргон вступил в контакт с царем Зикирту, который отвел свои основные силы, чтобы соединиться с царем Урарту, оставив небольшие отряды на горных заставах, чтобы изнурять армию Саргона в его погоне. Местность была очень труднодоступная, и к тому времени, когда Саргон достиг региона, удерживаемого Русой, царем Урарту, боевой дух в его армии был очень низок, и у него уже не было полного тактического контроля над всем своим войском. Он откровенно говорит:

«Я не мог облегчить их усталость, я не мог дать им воду для питья, я не мог разбить лагерь, и я не мог организовать оборону штаб-квартиры. Я не мог направлять свои передовые отряды, <в результате чего> я не мог собрать их у себя; мои отряды с левого и правого флангов не вернулись ко мне, и я не мог дождаться арьергарда».

Рис. 47. Коршун находит себе пищу (деталь сцены на поле боя)

Царь Урарту Руса и царь Зикирту Метатти выстроили свои боевые порядки в горном труднодоступном ущелье и ожидали там прихода Саргона. Без сомнения, они предвидели, что характер местности вызовет у Саргона затруднения при поддержании тактического контроля над всем своим войском. На самом деле, хотя данное место – горное ущелье – казалось Русе, несомненно, отличным местом для того, чтобы заманить в ловушку и прикончить ассирийскую армию, с его стороны было весьма серьезной тактической ошибкой задействовать всю свою армию в оборонительном сражении при таких обстоятельствах. Великий немецкий стратег и тактик фон Клаузевиц в своей книге «О войне» подробно пишет о том, что хотя небольшие воинские отряды и могут оказать мощное сопротивление в гористой местности, тактической ошибкой является участие всей армии в оборонительных действиях на такой территории. Саргон, очевидно, понял, что в таких обстоятельствах тактическая ошибка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология