Повседневная жизнь старообрядцев

Среди икон, создававшихся в Выговском поморском общежительстве, преобладала традиционная иконография. При этом наиболее многочисленными были богородичные иконы (прежде всего образ Богородицы Тихвинской, особенно почитавшейся в новгородских пределах). Широкое распространение получила эсхатологическая тематика — композиция «Страшного Суда», икона автора Апокалипсиса — «Святой Иоанн Богослов в молчании». Из русских святых чаще всего изображали московских святителей Петра, Алексия, Иону и Филиппа, основателей русского монашества — преподобных Антония и Феодосия Печерских, Зосиму и Саватия Соловецких, Александра Свирского, Варлаама Хутынского, Александра Ошевенского, Кирилла Белозерского, Сергия Радонежского, реже — Никиту Новгородского, Леонтия и Авраамия Ростовских, Макария Желтоводского, Феодосия Тотемского, князя Феодора Ярославского.

Однако в иконографии выговских икон были и свои особенности. «Одна из характерных примет выговского иконописания — изображение особо почитаемых у поморцев наставников и тезоименитых наставникам святых. Известны иконы и настенные листы с образами выговских киновиархов: Даниила Викулина, Андрея и Симеона Дионисьевичей, Петра Прокопьева и образы их святых соименников: Даниила пророка, Андрея Стратилата, Симеона Столпника, апостола Петра. Однако традиция почитания тезоименитых святых распространялась не только на соименников наставников. Изображения соименных святых получили исключительно широкое распространение на заказных иконах поморцев. Это могли быть и самостоятельные образы, и изображения в виде приписей на полях икон, сопровождавшие разнообразные композиции в среднике. Нередко святые соименники изображались вместе с Ангелом Хранителем как всеобщим заступником, молитвенное обращение к которому сопровождало повседневную жизнь “ревнителя древлего благочестия”…»[213]

Одним из центров поморского иконописания в первой половине XIX века был Шелтопорожский скит близ Данилова, в котором жили мастера-иконники Семён Кургин (род. 1821), Андрей Куйкин и Андрей Питерцов. На иконе «Собор архиереев», созданной в Шелтопороге, имелась характерная надпись: «Не стони, аде, ты наполнишися архиереями, попами, дьяками и неправедными судьями».

Издавна кустарный иконописный промысел существовал во владимиро-суздальских землях, где он достиг своего расцвета в XVI–XVII веках. В течение XVIII столетия иконописное ремесло сокращается и сосредоточивается в трёх больших сёлах Вязниковского уезда Владимирской губернии: Палехе, Мстёре и Холуе. В этих сёлах иконописание стало фактически основным занятием мужского населения, значительную часть которого составляли староверы.

Село Холуй прославилось прежде всего как центр производства «расхожей» иконы. О холуйских мастерах иконописи впервые упоминается в документах 1613 года. Исследователи иконописных художественных промыслов Палеха, Мстёры и Холуя указывают, что раньше всего иконописание возникло именно в Холуе. В XVII веке Холуйская слобода была признанным центром иконописи. На начало XIX века здесь насчитывалось до семисот иконописцев, в 1899 году из 3500 жителей села иконописным промыслом было занято 452 человека. Наиболее известными в XIX веке были мастерские А.П. Шахова, И.Е. Мумрикова. Производство икон в Холуе в середине XIX века достигало от полутора до двух миллионов в год! В огромных количествах изготавливали так называемые фольговые иконы, которые были дёшевы и пользовались большим спросом у простого народа. Здесь было сильно развито разделение труда: одни мастера только подготавливали доски («грунтовщики»), другие — писали лики святых («личинки»), третьи — прорисовывали одеяние, четвёртые «убирали» иконы украшениями из фольги. «На подобных “фабриках” одновременно писали по 100–500 икон одного типа. Каждый образ проходил через 5—10 рук и более. На некоторых “фабриках” писали только иконы “долично” (всё изображение кроме ликов) по 600 штук в неделю; в других мастерских писали лики. Была отработана система доставки досок для написания образов: кипарисовые доски завозились из Греции, иногда с Афона, ольховые и осиновые доски доставлялись из Гороховского уезда Владимирской губернии, а липовые — из Вятской губернии. Доски для фольговых икон делали в Нижегородской губернии»[214].

Благодаря относительной дешевизне и посредству офеней миллионы икон расходились по всей России. Однако высший уровень холуйского мастерства соответствовал приблизительно среднему уровню в соседнем Палехе. Характерной особенностью холуйского письма было усиление многоцветности, а в поздний период — появление реалистических тенденций.