Повседневная жизнь русского провинциального города в XIX веке. Пореформенный период

Спектр действий членов общества — самый разнообразнейший. В частности, в 1908 году «Владимирские губернские ведомости» сообщали: «Издания Общины святой Евгении. Художественные открытые письма Красного Креста. Иллюстрации к поэме Богдановича «Душенька», Толстого, силуэты «сцены из помещичьей жизни» его же, силуэты Гермельсена к басне «Разборчивая невеста»; сцены из детской жизни Линдеман; «Игрушки» по рисункам Александра Бенуа; «4 времени года» и «Дни недели» Конст. Сомова; виды городов и местностей России по рисункам художников и с фотографий».

Все это — благотворительные акции сестер.

В другой владимирской общине Красного Креста, Георгиевской, решили возвести целый больничный город. Образцовый во всех отношениях и прекрасный на вид: «В г. Владимире, при Владимирской св. Георгия общине сестер милосердия российского общества Красного Креста, частью на средства главного управления, частью на собранные на месте пожертвования сооружается больница Красного Креста на 25 кроватей. Местные деятели, желая связать устройство этой больницы с воспоминаниями об исполнившемся 300-летии Царствующего Дома Романовых, возбудили ходатайство о присвоении означенной больнице наименования «Больница в память 300-летия Царствующего Дома Романовых»».

За небольшое время жители Владимира собрали на больницу 114 тысяч рублей. И в 1914 году архиепископ Владимирский и Суздальский Алексий произносил на церемонии освящения торжественную речь: «У русского народа есть один прекрасный обычай. В то время, как народы западные, в тех случаях, когда они желают ознаменовать какое-либо выдающееся событие в своей жизни, воздвигают монументы, строят музеи и прочее, русские люди в тех же случаях созидают богадельни, храмы, строят высокие колокольни. Я глубоко сочувствую тем, кому пришла в голову мысль ознаменовать 300-летие царствования Дома Романовых учреждением такого памятника любви, каким является больница».

Больница появилась очень кстати — началась Первая мировая война.

Сестры трудились на совесть. Врач Н. Воскресенский писал: «Спрос на сестер для практики у больных весьма велик., сестры работают с крайним напряжением своих сил и, однако, правление не знает ни одного случая выражения неудовольствия против сестер. Самые лестные отзывы письменно свидетельствуют о хорошей подготовке сестер, об их выносливости, терпении и смирении.

Трудно оценить значение той жертвы, которую приносят сестры на пользу страждущего человечества. Они не только бодрствуют день и ночь у постели больного и вместе с ним переживают все тревоги и опасения, они жертвуют своим собственным здоровьем и своей жизнью в этой борьбе с болезнями. Не одно только постоянное общение с больными и возможность передачи заразы, но и другие моменты: отсутствие движения на свободе, лишение свежего воздуха, недостаточность телесного и душевного отдыха, покоя и сна подрывает здоровье сестер милосердия».

Руководила этим учреждением старшая сестра Анна Троицкая. Один из современников писал о ней: «Всегда исполнительная во всех требованиях, какие касаются ее деятельности, она в то же время зорко следит за исполнительностью других сестер, разумно внушая и приучая их нести добросовестно известные обязанности, присущие их званию. Собственным примером научала сестер самому деликатному обхождению с больными, беспристрастно относясь ко всякому, кто приходил в лечебницу для врачевания своих недугов».

На смену Троицкой вскоре пришла другая старшая сестра, Александра Лазарева. О ней тоже остались весьма благосклонные отзывы: «Г. Лазарева дисциплинировала сестер-учениц, приучала к внимательному и вежливому обращению с больными, следила за каждым шагом их, предупреждая и удерживая от нетактичных действий, побуждала их к работе и наставляла там, где замечала, что сестры-ученицы затрудняются в чем-нибудь при исполнении своих обязанностей».

Самоотверженность владимирских сестер подчас переходила все границы. Например, заведующая аптекой Елена Миловидова скончалась от того, что проводила очень много времени на своем рабочем месте и постоянно дышала вредными испарениями от препаратов (а они в то время в изобилии содержали ртуть и прочие сильные яды). Но этот факт огласке, разумеется, не предавали.

Сохранился трогательный список личных пожертвований жителей Владимира больнице Красного Креста. Процитируем его (естественно, с купюрами):

«Потомственный почетный гражданин П. Т. Седов — 6 белых хлебов и 20 фунтов черного хлеба ежедневно; купец И. К. Павлов — 7 белых хлебов ежедневно; купец А. Ф. Петровский — 1 фунт чаю и 5 фунтов сахару ежемесячно;

• купцы Прокофьевы — 20 фунтов керосина и ¹/ ₂фунта чаю ежемесячно, плюс перловая крупа, мука и сахар;

• купцы Муравкины — 303 кочна капусты, 24 меры картофеля, свеклы, 210 корней петрушки и 10 корней сельдерея;

• М. Ф. Морозова — для платьев сестер 80 аршин черного пастору, 125 аршин декатону и 1 пуд ваты;

• купец Н. Д. Свешников — кожи для 18 пар башмаков;

• Иваново-вознесенский купец Дербенев — 117,5 аршин беленой китайки, 127 аршин бязи;

• торговый дом Голубевых — 25 фунтов очеса;