Повседневная жизнь королевских мушкетеров

С 1653 по 1715 год во французской гвардии в среднем происходила одна дуэль в год со смертельным исходом – и это лишь официальные данные. Что же говорить о всей армии? Аббат де Сен-Пьер в «Записке об улучшении мер против дуэлей» называет особенно воинственные части: «Количество дуэлянтов очень велико, особенно в некоторых полках и в мушкетерских ротах, где служит множество молодых дворян: только в этих ротах случается больше двухсот дуэлей в год; в кадетских ротах дело обстоит еще хуже, и то же творится у гардемаринов».

О неистовости кадетов существует множество свидетельств; дуэль была для них делом чести, и они стояли друг за друга горой. В 1685 году в кадетской роте Шарлемона произошла дуэль, и один кадет был убит. Его соперник был приговорен к смерти, однако сумел бежать с помощью семнадцати своих товарищей. Их тоже арестовали, судили и двух из них казнили. Капитана Ревейона, командовавшего ротой, обвинили в сокрытии фактов из покровительства виновным, сняли с должности и заменили маркизом де Рефюжем. Вскоре маркизу пришлось разбирать дело о еще одной дуэли, причем на этот раз все было гораздо серьезнее, поскольку кадет дрался с офицером Наваррского полка, расквартированного в Шарлемоне, а такой поединок всегда мог перерасти в сражение «стенка на стенку». Кадета арестовали, однако, информировав военного министра Лувуа о происшедшем, маркиз де Рефюж освободил задиру, прочитав ему предварительно длинную нотацию. Дело в том, что Лувуа не хотелось, чтобы король утратил интерес к кадетским ротам (исполнявшим роль военных училищ), которые министр считал своим детищем. Такое попустительство со стороны командования к концу века уже сильно тревожило власти, и многих снисходительных судей отстраняли от расследования дел о дуэлях. С другой стороны, за наказание дуэлянта членам военно-полевых судов полагалась награда в полторы тысячи ливров. Но и столь большие деньги не прельщали исполнителей правосудия, опасавшихся мести со стороны дуэлянтов и их товарищей.

Военная служба зачастую являлась для дуэлянтов и преступников альтернативой изгнанию. Так, барон де Вереей, приговоренный в 1665 году к смерти заочно за то, что убил на дуэли барона де Сен-Жаля, сделал неплохую военную карьеру, прослужив семь лет капитаном кавалерийского полка. Выйдя в отставку, он подал прошение королю, прося помиловать его за честную и беспорочную службу и отречение от протестантской веры.

При Людовике XIV с 1643 по 1711 год было издано одиннадцать эдиктов против дуэлей. Уже само это число показывает, что исполнялись они плохо. Эдикт от 1643 года, о котором мы уже упоминали, учреждал суд маршалов – единственный, имевший право разбирать «дела чести». Была учреждена особая полиция для надзора за дворянами, вовлеченными в спор. Исполнение этой обязанности возлагалось на маршалов или губернаторов. Так, в 1658 году губернатор Дофине получил от короля приказ взять под охрану господина де Сент-Анжа, поскольку «он намерен добиваться встречи с господином де Рошфором, обвиняя его в том, что тот встал на его пути к должности подполковника». Все эти меры оказывались неэффективными для тех, кто считал, что «месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным». Сирано де Бержерак в своей пьесе «Одураченный педант» (1654) представил такую ситуацию в комическом виде, выведя на сцену капитана Шастофора, собирающегося драться на дуэли и оторвавшегося от приставленного к нему охранника: «Боже ты мой, господа, я потерял своего охранника! Никто его не встречал? Это караульный, которого маршалы Франции прислали ко мне, чтобы помешать мне устроить самую кровавую дуэль, которая когда-либо обагряла траву на Пре-о-Клер. Черт побери, что скажут обо мне благородные господа, когда узнают, что я не сумел сохранить своего охранника?»