Поворот в пустоту

Тихо на стоянке, редко в каких кабинах светятся огоньки, сутенеры не шмыгают, людей не видно, только где-то в отдалении что-то кому-то говорит какой-то мужчина. Степан пошел на голос: надо же с кого-то начать опрос.

Федот пошел за ним, на всякий случай Степан приложил палец к губам. А вдруг там о чем-то интересном говорят, нельзя шум поднимать.

– А что я мог сделать, там их двое было, один с волыной, а у меня одна только монтировка!

Чем ближе подходил Степан, тем разборчивее становилась речь. У «КамАЗа» с оранжевой кабиной стоял среднего роста худощавый мужчина с пышной шевелюрой, явно мечтающей о парикмахере. Он прикручивал номера, обращаясь к толстячку в футболке и белых семейных трусах в черный горошек.

– Что я мог сделать?

Патлатый заметил Степана, замолчал и, косо глянув на него, затянул последний болт.

– А что ты мог сделать, Микита?

Степан подошел к нему, остановился, а Федот продолжил движение, перекрыв путь к отступлению. Толстяк почувствовал в них угрозу и поспешил ретироваться. Задерживать его не стали.

– Что вам еще нужно? – робко спросил патлатый, крепко сжимая в руке отвертку.

– Ты же Микита? – спросил Федот.

– Ну, я. – Мужчина повернулся спиной к кабине, положив руки на бампер, чтобы посильней оттолкнуться и побежать.

Но ведь не убежит, Степан уже знал, как его остановить на самом старте.

– Что это у тебя, Микита? – Степан потрогал себя за нижнюю губу.

Не понятно, то ли разбита губа, то ли просто кожа содрана. Заметил он ссадину на щеке и прилипший к штанине прелый дубовый лист.

– Нормально все.

– А номера чего прикручиваешь? Банк ездил грабить?

– Какой еще банк?

– Говорил, что ты куда-то уезжал.

– Кто говорил?

– Капитан милиции Круча, начальник уголовного розыска. – Степан представился, показал удостоверение.

– Не грабил я никакой банк!

– А двое с пистолетом?

– Что двое?

– Ну что ты сейчас рассказывал?

– Да это старая история!

– Пятнадцать лет уже прошло?

– Почему пятнадцать?

– А потому что срок давности. За убийство. Твою машину на месте убийства видели, преступник на ней уехал.

– Когда было убийство?

– Сегодня ночью… Кто такой Шагай, знаешь?

– Слышал.

– Зачем ты его убил?

– Я убил?! Да я в лесу все время был, вот, веревки с рук еще не сошли. – Микита протянул руки, показывая следы от веревок на запястьях.

– А губы?

– Рот мне пластырем заклеили.

– Давай рассказывай, что там было?

– Ну приехал, машину поставил, в столовую собирался, спрыгиваю с подножки, по сторонам не глянул, а там мужик какой-то. Как даст кулаком по голове!.. Очнулся уже в кабине, смотрю, едем куда-то, руки связаны, рот заклеен. И еще очки солнцезащитные надели. С виду просто очки, а изнутри там бумага приклеена, ничего не видно. В лес отвезли, к дереву привязали… Я там часов пять пролежал, думал все, так и сдохну.

– Часов пять?

– Да, думал, уже не приедут.

– А они должны были приехать?

– Сказали, не бойся, мужик, все путем будет.

– Двое с пистолетом сказали?

– Да, двое их было. Один за рулем сидел, другой рядом.

– А ты в очках был?

– Ну, одного я все равно разглядел!

– Как он выглядел?..

– Ээ, не помню!

– Значит, все-таки ты Шагая убил!

– Да нет!.. А как выглядел? Так нос у него такой плоский, как будто в череп вдавлен. И родинка такая, с горошину, на щеке, между левым ухом и глазом. Щетина на щеках… Он за рулем был, ну, когда в лес ехали. Справа еще один был, но этого я не разглядел. А этого, с носом, да… Он вернулся за мной один, второго не было.

– Второго не было, – Степан выразительно посмотрел на Комова.

– Второй с третьим ушел, девочек повел.

– А первый машину обратно отогнал… Повезло тебе, мужик, что тебя не убили.

– Еще не вечер, – буркнул Микита.

– Чего?

– Этот с носом четко сказал, ничего никому не говорить. Или убьет!

– Номер установил?.. Давай закрывай и с нами, фоторобот составим.

– Нет!

– Да!

Микитина забрали, по дороге в Битово Степан связался с Басановым, рассказал ему все, что узнал на стоянке, объяснил, как найти «КамАЗ», и порекомендовал отправить на стоянку эксперта. Возможно, преступники оставили отпечатки пальцев в машине или на номере, который они скрутили, а затем вернули владельцу.

Микитина сдали дежурному следователю, обстановка спокойная, выездов нет, пусть работает – допросит под протокол, составит фоторобот, снимет отпечатки. А они домой.

– Что-то в голове щелкает, – в машине сказал Комов.

– Это реле, – улыбнулся Степан, выруливая на пустую в ночной час улицу. – Одно полушарие засыпает, другое просыпается, реле переключает, щелкает.

– Ну да, как я сразу-то… Знаешь, просыпается полушарие, и сразу думать… Перемудрили наши убивцы. Ладно, две машины, одна основная, другая для подстраховки. А фуру они зачем притащили?

– Под дальнобойщиков хотели сработать, – пожал плечами Степан.

– Слабая какая-то попытка. Неубедительная. И стоило ради такого понта фуру угонять!

– Почему не убедительная? Убивают Шагая, на глазах у жильцов идут к фуре и на ней уезжают.

– Да, но ушли они совсем в другую сторону.