Поворот судьбы

— Ах, Сандра, Сандра! Допустим, я мог бы распушить перед вами хвост, но ведь все впустую, если четыре пары глаз постоянно начеку, так? Успокойтесь! Вам ничто не угрожает. Будете спать вместе с девочками, таким образом ваше целомудрие останется при вас. Удовлетворены?

Сандра чуть было не сказала «да», но воздержалась: почему-то его слова странным образом разочаровали ее. Но ведь он сказал, что если бы не четыре пары глаз!.. Вздохнув, она уклонилась от прямого ответа.

— Думаю, вам следует пригласить того, кто вам ближе, кого вы хорошо знаете.

— Кого я знаю хорошо, как вы выразились, а говоря проще — с кем я близок, тому бы я и кошку не доверил, — отрубил он. — Прошу вас, назовите цену, ибо вы единственная женщина из моих знакомых, кому я могу доверить детей.

Несколько минут спустя Сандра, уложив клевавшую носом Кристи в детскую кроватку — девочка и во сне не отпускала ее руку, — пришла к окончательному выводу: счастье и покой этой крохи и есть самая высокая цена. И хотя ей хотелось бежать из этого дома без оглядки, она согласилась с предложением Фрэнка, сказав, что проведет лето с ними. И когда он, притянув ее к себе, запечатлел на ее щеке отнюдь не братский поцелуй, Сандра инстинктивно почувствовала, что ее жизнь никогда больше не будет такой, какой была до сих пор, да и она сама тоже.

Глава 3

— Попробуем еще раз, — сказала Сандра бодрым голосом, когда палатка, зелено-белая красавица, осела на пол, растянувшись складками из брезента и противомоскитной сетки прямо напротив дверей квартиры Фрэнка. — Попытаемся еще разок!

— Попытка, как говорится, не пытка, а инструкцию читали? — прозвучал за ее спиной ехидный голос Фрэнка.

Сандра обернулась. Кинув на него неодобрительный взгляд, она заметила:

— Двести раз, мистер Хэзлтон! Ну а если вы все так прекрасно знаете, пожалуйста, просим — продемонстрируйте свое умение.

— Сущий пустяк! В детстве мы с Дженелл обожали походы. Я только и делал, что ставил палатки. Дело мастера боится, так что учитесь! Смотрите и запоминайте.

Засучив рукава белоснежной рубашки и ослабив галстук, он провел совещание с публикой, четко обозначив, кому что делать. Деревянный молоток вручили Кристи и велели забивать колышки.

Через пару минут груда брезента, словно по мановению волшебной палочки, превратилась в роскошное жилище.

— Думаешь, можно зайти внутрь? — поинтересовался Дэвид с сомнением в голосе. — В последний раз — я только туда, а палатка мне по кумполу!

— Смелее, мой мальчик! — сказала Сандра. — Думаю, теперь все в порядке.

— Ловко раскинул я этот шатер! Правда, Сандра? — Фрэнк горделиво поглядывал на свою работу, опуская закатанные рукава.

— Я с детства приучена говорить только правду, но бывают случаи, когда хочется слукавить. Однако будем благородными. Работа классная! Вы удовлетворены? — спросила она и вскинула голову, отчего взметнулись вверх две ее косички.

Фрэнк положил ей на плечо руку и с высоты своего роста созерцал забавные жгутики, заплетенные над ушами, желтую майку с короткими рукавчиками и белые шорты. Сандра была босиком.

— А знаете, вам незачем беспокоиться о том, что скажут про вас окружающие. Со стороны можно подумать, будто вы моя дочь.

— Если и вы так будете считать, тогда мы поладим, — отреагировала она, не задумываясь.

Коротко хохотнув, он сжал ладонью ее плечо, отчего у нее по телу забегали мурашки.

— Сладкая Джорджи… — начал было он, но запнулся. — Мисс, ваше целомудрие в надежных руках, то есть я хочу сказать, что когда вы рядом со мной, вам ничто не угрожает.

— Это меня радует, — сказала Сандра, поведя плечом. Он убрал руку. Уперев руки в боки, она спросила: — Позвольте поинтересоваться, приобрели ли вы палатку для себя и мальчиков?

— Не волнуйтесь, все в порядке! Предки откопали ту, в которой обитал я в годы моего непорочного отрочества. Багаж уже получен.

Сандра задумалась. Прошло целых две недели, как она рядом с ним. Можно сказать, бок о бок. Человек, как ей показалось, без комплексов, легкий в общении — если судить, конечно, по первому впечатлению, — архитектор, снискавший себе известность благодаря смелым решениям в архитектуре двадцатого века, когда мало кого поразишь дерзостью, в душе он, похоже, остался консерватором.

Вот, пожалуйста, всем палаткам, усовершенствованным и продуманным до мельчайших деталей, предпочел ту, которая напоминала бы о милой поре юности. Очень трогательно, подумала она, охваченная чувством умиления. Стало понятно, почему он надумал восстановить старый дом вместо того, чтобы строить новый, по своему проекту. И то, что решил заменить отца детям, за которыми нужен глаз да глаз, тоже не случайно. Фрэнк Хэзлтон — необычный человек, заключила Сандра.

— А вы уверены, что палатка в хорошем состоянии? — спросила она. Не без умысла добавила: — Ведь столько лет прошло!

— Для хорошей палатки годы не имеют значения. Она еще послужит. На мой век хватит. — Протянув руку, он дернул ее за косичку над правым ухом. — А вы, дерзкая девчонка, уберите подальше свои колючки, — он хмыкнул, — не забывайте, что, начиная с завтрашнего дня, целый месяц ваш босс — я.