Поворот судьбы

Она доела суп, к сэндвичу едва прикоснулась, и снова посмотрела на часы.

— Боже, как много времени! Мне пора идти. — Она поднялась и, видя, что Бак тоже собирается встать, жестом велела ему оставаться на месте. — А вы побудьте еще немного, закажите десерт. Чизкейки здесь просто божественные. Была рада с вами увидеться. Передайте от меня привет Эви. Желаю хорошего дня.

Поцеловав Куинн на прощание, она поспешно, как беглый заключенный, направилась к ступеням. Наблюдая за тем, как она уходит, Бак решил, что им нужно поговорить еще раз — наедине. Стоит попытаться позвонить ей позднее или даже остаться в Парк-Сити на день и встретиться сегодня вечером.

Бак следил взглядом за удаляющейся спиной Терри, страстно желая броситься следом, но подавил этот порыв. Если Терри хочет сбежать, он не имеет права ее задерживать.

Дальше все случилось очень быстро. Двое дюжих подростков, стоя в очереди, затеяли шумную возню и налетели на Терри, которая как раз подошла к лестнице и поставила ногу на первую ступеньку. Столкновение оказалось такой силы, что Терри потеряла равновесие и, молотя руками воздух, с громким криком опрокинулась через край перил.

Все присутствующие дружно ахнули. Бак вскочил и, расталкивая людей, бросился к лестнице. Посмотрев вниз, он увидел Терри, лежащую на спине на обледенелом тротуаре. Глаза ее были закрыты.

Бак спустился в мгновение ока. Он не осмелился перемещать Терри, но, когда прижался ладонью к ее щеке, ее веки затрепетали, и она открыла глаза.

— Отвези меня в больницу, — с трудом вымолвила она.

— Я позвонил 911, — сообщил Баку стоящий рядом мужчина. — «Скорая» уже едет.

— Спасибо. — Бак взял холодную руку Терри. — Не двигайся, — негромко произнес он. — Помощь уже близко, и я здесь. Я люблю тебя, Терри, слышишь? С тобой все будет хорошо.

Она ничего не ответила, лишь крепче сжала его ладонь.

Тут рядом с ними появилась Куинн. Она смотрела на Терри огромными от страха глазами.

— Папа, Терри поправится? — спросила девочка.

Бак положил руку ей на плечо.

— Будем на это надеяться. Но помолиться все же не помешает.

Куинн склонила голову и стала молиться. Приехала «скорая». Поддерживая голову Терри, парамедики уложили ее на носилки и, загрузив в машину, умчались прочь с включенным проблесковым маячком. Бак и Куинн побежали к оставленному за углом взятому напрокат автомобилю.

Несколько минут спустя они прибыли в больницу. Бак поспешил в отделение неотложной помощи, где ему сообщили, что Терри осматривают врачи.

— Вы ее родственники? — спросила сидящая за стойкой регистрации медсестра.

— Самые ближайшие, — ответил Бак, осознавая, насколько правдивы его слова.

— Присядьте и подождите. Доктор осмотрит ее и выйдет к вам. — Сестра отвернулась, чтобы ответить на телефонный звонок.

Бак и Куинн сели на кушетку. Сходя с ума от тревоги, Бак машинально перебирал стопку потрепанных журналов на столе, едва ли осознавая, что делает. Куинн попросила доллар, чтобы купить в автомате банку содовой. Вернувшись, она плюхнулась на кушетку рядом с отцом.

— Знаешь, что я думаю? — спросила она.

— Что?

Она открыла банку.

— Я думаю, тебе нужно сделать Терри предложение. Мы нуждаемся в ней, а она в нас.

Бак улыбнулся дочери.

— Полагаю, ты права. Но что, если она ответит отказом?

— Тогда я ее уговорю. Я отлично умею уговаривать.

Тут в комнату вошел доктор, высокий лысеющий мужчина в очках. Бак вскочил и жестом пригласил его выйти в коридор, подальше от ушей Куинн.

— Как она? — спросил он, готовясь к худшему.

— Ей очень повезло, — ответил доктор. — Отделалась растяжением запястья и парой синяков, но все кости целы. И ребенок невредим.

— Ребенок? — Бак уставился на врача, изо всех сил стараясь не выглядеть идиотом. Меньше всего на свете он ожидал, что Терри беременна, но тогда все встало на свои места — ее объемное пальто, нервозность. Она не хотела, чтобы он узнал. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять почему.

— Мы сделали сонограмму и убедились, что повреждений нет, — пояснил доктор. — Это так, но все же мы вынуждены оставить ее на ночь в больнице для наблюдений.

— Могу я ее увидеть?

— Совсем ненадолго. А вашей девочке придется здесь подождать. Сестра за ней присмотрит.

Поблагодарив доктора, Бак вернулся к Куинн.

— С Терри все будет в порядке, — сообщил он. — Мне разрешили ее навестить, а вот тебе нужно остаться здесь. Я скоро вернусь. Хорошо?

— Хорошо, — отозвалась Куинн. — Спросишь ее?

— Буду действовать по обстоятельствам.

Он зашагал было прочь, но тут дочь окликнула его:

— Па-а-ап!

Он обернулся.

— Что такое?

— Не позволяй ей снова уйти от тебя.

— Понял. — Он улыбнулся дочери, но улыбка быстро погасла, есть вещи, о которых она не знает или слишком мала, чтобы понять.

Терри сидела на койке, одетая в больничный халат и с накинутым на ноги фланелевым одеялом. Ее правое запястье было забинтовано, а к левой руке присоединена игла капельницы.

При виде ее Бака захлестнул водоворот эмоций: облегчение, негодование и любовь, такая всепоглощающая, что ослабели колени. Терри — любовь всей его жизни, мать его ребенка. Он так злился на нее, что готов был как следует встряхнуть.