Поводырь чудовищ

Уже решив, что пора прекращать это издевательство, я почувствовал посыл Бома — он учуял добычу. Скользнув вниз распадка между пологими холмами, ковай тут же взлетел на противоположный скат и замер у невысокого кустарника. Повинуясь инстинкту, зверь прижался к земле, совершенно забывая, что его седок торчит над кустарником, как победный стяг. Небольшая косуля конечно же заметила меня и тут же рванула в кусты. Сдержать голодного Бома удалось лишь на мгновение — пока отстегивал себя от сбруи.

Ковай, словно торпеда, выскользнул из-под меня и рванул за косулей. Через пару секунд впереди послышался жалобный хрип, а до меня донеслись удовлетворенные эмоции Бома.

Половину убиенного животного пришлось буквально отвоевывать — обожравшийся ковай был бесполезен для меня как минимум на пару суток, а время поджимало. И так пришлось остановиться на ночевку задолго до захода солнца.

Вьючного животного для провоза багажа у меня не было, так что пришлось довольствоваться местным аналогом спального мешка с завязками в качестве постели и пеммиканом на ужин. Благо имелся небольшой котелок и вода из объемной фляги, так что вышел неплохой бульон. Но даже за это нужно благодарить не мою предусмотрительность, а заботу Элбана — все эти вещи оказались пристегнуты к сбруе ковая, хотя самого управляющего пока не существующего поместья при седлании Бома поблизости не наблюдалось.

— Конспиратор, блин, — хмыкнул я, разбирая вещи. И все же, что ни говори, с выбором управляющего получилось удачно.

Еще по пути к Ониборгу я приблизительно набросал свой дальнейший маршрут. На малогабаритный корабль, идущий в приток Дольги, меня с Бомом никто не примет, так что оставалось идти посуху. Заодно нарабатывать навыки наездника.

Насколько хорошо были отлажены водные пути королевства, настолько же плохими здесь оказались дороги. От речных портов к находящимся вдали от берега поселениям все шло еще относительно неплохо, а вот проехать по берегу вдоль рек было уже проблемой. С другой стороны, кому здесь ездить? Только таким чудакам, как мы с Бомом. Ну да ничего, дороги нам не так уж и нужны. Ковай пройдет где угодно, а мне оставалось только следить за тем, чтобы Бом не «потерял» меня и не заблудился в хоть и негустых, но обширных западных лесах.

Изначальный маршрут пришлось немного подправить. Ни Олана, ни Берислава в Ониборге я не застал — они находились на учениях в лесном лагере, — а увидеть товарищей очень хотелось.

Стража «пионерского лагеря» встретила меня настороженно, зато мой учитель по управлению принял меня буквально с распростертыми объятиями. Он не только искренне порадовался моим успехам и, по его уверениям, вполне заслуженной татуировке на виске, но и дал несколько очень важных советов в отношении выездки ковая. В прошлом он водил хидоя, но и в коваях разбирался, особенно после того как перешел на преподавательскую работу.

Уже в конце, провожая меня на встречу с друзьями, учитель рассказал, что расследование смерти моего предшественника зашло в тупик — хозяин кабака исчез буквально на следующий день после выкупа заложенного меча.

Да уж, все интереснее и интереснее.

Увы, на приятном общении с учителем радость встреч закончилась. Олан встретил меня настороженно, а вот Берислав откровенно враждебно.

— Чего надо? — тут же вызверился купеческий сын.

— От тебя ничего, — решил я не играть в интеллигентность.

— Тогда зачем звал?

— Я звал Олана.

— И что ты можешь сказать после того, как всех нас подставил с проверкой?

— Я никого не подставлял. — Так, дело, похоже, запахло ссорой. К тому же и Олан как-то странно помалкивал. — А почему ты решил, что наездником должен был стать именно ты?

— Потому, что это было мое место… — прорычал Берислав, но тут же опомнился: — Точнее, наше с Оланом, а ты испортил такую схему.

— Какую схему?

— Да пошел ты! — сплюнул Берислав и быстро зашагал в сторону шатров летнего лагеря.

— Олан, — остановил я двинувшегося за ним кельта. — Ты тоже так думаешь?

— А что мне думать? — грустно вздохнул Олан. — Место освободилось после странной смерти поводыря, который умер по пути домой из кабака. А потом люди видели, как ты передавал хозяину этого самого кабака деньги. Извини, но мне пора идти.

Ну и что было мне делать? Догонять и доказывать? А мне поверят?

Возможно, в тот момент я совершил большую ошибку, но обида вытеснила все доводы разума, и зачатки дружбы, с трудом проросшие в чужом для меня мире, истлели, так и не превратившись в нечто большее.

— Только ты меня понимаешь, — пожаловался я Бому и, вскочив, точнее, практически шагнув в седло, послал зверя вперед.

Ковай устремился к далекой цели. Ветер засвистел в ушах, и восторг скорости понемногу начал смывать обиду. Ковай мчался подобно огромному леопарду. Его бег был плавен и текуч. Последние наставления учителя поставили все на свои места, и я словно слился с этим мощным зверем. До совершенства, конечно, было далеко, но я уже почувствовал уверенность в своих силах.