Поводырь

Пытаясь подавить поднимающееся во мне чувство паники, которое способно погубить пилота быстрее, чем что-либо еще, я сглотнул, медленно сосчитал до десяти и переключился на канал «Ф». Надо было попробовать связаться с Лейкенхитом, который находился впереди меня среди сосновых лесов Суффлока к югу от Третфорда, прекрасно оснащенный системами дальнего привода, способными привести к дому заблудившиеся самолеты. На канале «Ф» молчание радио было таким же мертвым. Мой собственный голос в кислородной маске звучал одиноко и приглушенно из-за прилегающей к лицу резины. Единственным ответом мне был ровный свист моего реактивного двигателя.

Небо — очень одинокое место, еще более одиноко небо зимней ночью. А одноместный реактивный истребитель — небольшая стальная коробка, несомая короткими тупоносыми крыльями сквозь мерзлую пустоту, и огнедышащая труба, выбрасывающая каждую секунду своего горения мощность в шесть тысяч лошадиных сил, тоже одинокое убежище. Но это одиночество уходит, компенсируется знанием того, что, нажав на кнопку, расположенную на рычаге заслонки, пилот может разговаривать с другими людьми, людьми, которые заботятся о нем, мужчинами и женщинами, работающими на станциях, образующих сеть по всему миру; одно только прикосновение к этой кнопке, кнопке «передачи» — и множество этих людей в диспетчерских вышках по всей зоне радиоприема услышат его призыв о помощи. Когда пилот включает передатчик, на каждом экране таких станций и вышек появляется световая полоска, тянущаяся от цента круга к его периферии, которая размечена цифрами — от одного до трехсот шестидесяти — число градусов в полной окружности компаса. То место, где засветка пересекается с кругом, представляет собой положение самолета относительно той вышки управления, которая принимает его сигнал. Все вышки управления связаны между собой и при помощи перекрестной засечки они могут определить положение самолета с точностью до нескольких сотен ярдов. Все, пилот уже больше не потерян, отныне его судьба в надежных руках, которые приведут его на посадку.

Операторы радаров выбирают ту точку, которую образует на экране самолет, из множества других точек; они вызывают пилота и дают ему команды. «Чарли Дельта, начинайте снижение. Мы ведем Вас…» Теплые, уверенные голоса, голоса, которые командуют множеством электронных устройств, способных пробиться сквозь зимнее небо, сквозь лед и дождь, снег и облака, выхватить потерянный самолет из смертельной бесконечности и привести его вниз на залитую огнями взлётно-посадочную полосу, означающую дом и саму жизнь.

Когда пилот включает передатчик. Но для этого у него должен быть передатчик. До того, как я закончил проверку канала Джей — международного аварийного канала — и получил тот же отрицательный результат — мне стало ясно, что моя десятиканальная радиостанция была мертва, как мамонт.

Два года Королевские ВВС обучали меня летать на своих истребителях, и большая часть учебной программы была посвящена полетам в нештатных ситуациях. Главное, говорили в лётной школе, не просто уметь летать в отличных условиях, а вылететь живым из аварийной ситуации. И вот теперь эти тренировки начали срабатывать. В то время, пока я тщетно опробовал свои радиоканалы, мой взгляд скользил по приборной доске. То, что радиостанция и компас вышли из строя одновременно, не было совпадением, и то и другое работало от электрической схемы самолета. Где-то под моими ногами среди километров яркоокрашенных проводов, составляющих электрические схемы, перегорел главный предохранитель. Мне в голову пришла совершенно идиотская мысль, что виноват не приборист, а электрик. Затем я попытался оценить то положение, в котором оказался.

Как говорил нам старый летун сержант Норрис, в подобных ситуациях прежде всего следует снизить крейсерскую скорость, уменьшив частоту вращения двигателя.

«Нам совсем незачем транжирить драгоценное топливо, не так ли, господа? Нам оно еще может пригодиться. Поэтому мы уменьшим число оборотов с 10 000 в минуту до 7200. В этом случае мы будем лететь с меньшей скоростью, но зато мы дольше продержимся в воздухе, не так ли джентльмены?» Сержант Норрис, он всегда давал нам всем сразу почувствовать себя в аварийной ситуации. Но увы, счетчик оборотов также работал от электроэнергии, и я очень много потерял с выходом из строя предохранителя. Пришлось положиться на свой слух и, кажется, мне удалось уловить ту ноту, на которую перешел Гоблин при частоте оборотов 7200 в минуту. Самолет замедлил полет, нос слегка задрался вверх, пришлось закрылками выровнять машину.