Повод для убийства

Альберт удивленно смотрел на Щербакова, который, казалось, собирался плюнуть в него. Но банкир всего лишь поднялся, рывком, сразу двумя ногами встав на пол. Высокий стул сильно накренился и упал, но Щербаков отшвырнул его ногой. И направился к выходу с таким видом, как будто ему навстречу шел Ардатов со своей командой.

Альберт запоздало шагнул за ним, но Оксана взяла его за руку.

– Не надо!

Люди вокруг, милицейские патрули по Садовому кольцу кружат, а проблемы сейчас никому не нужны.

– Да понимаю, что не надо, – кивнул он, с досадой глянув на Оксану.

Это ведь из-за нее он стоял сейчас на месте, а не хватал Щербакова за шкирку, не колол его относительно Игнатова. И еще покоя не давала фраза. Почему это Лариянов не мог быть ему другом? Понятно, что такой вариант исключался самим положением дел, и все равно вопрос этот стоял остро.

Щербаков на прямых ногах шел к выходу, чувствовалось мышечное напряжение по всему телу. Шел, как будто в любой момент мог получить в спину удар ножом. Но Альберт его не трогал, банкир открыл дверь и уже за порогом остановился, обернулся. Снисходительно глянул на Альберта, презрительно усмехнулся, повернулся к нему спиной и в один миг исчез из виду.

– Я ему верю, – сказала Оксана. – Не заказывал он Чернова. Кто-то другой использовал Игнатова и подставил Щербакова.

– А если это твой дядя? – спросил Альберт.

– Чтобы избавиться от Антрацита и свалить все на Щербакова? Очень может быть. – Оксана смотрела ему в глаза так, как будто пыталась прочитать его мысли.

– А если мы найдем Игнатова и он покажет на Лариянова?

– Значит, мой дядя заигрался и его следует за это наказать, – совершенно серьезно сказала Оксана.

– А его накажут?

– Нет. Но нервы потреплют… Хотелось бы на это посмотреть.

– А посадить?

– Это слишком… Да и не посадят его. Ты сам прекрасно знаешь почему.

Увы, но Оксана совершенно права. И дело даже не в политической неуязвимости Лариянова. Просто на него работают профи. Игнатова мог перекупить тот же Поташев. Или его такой же метросексуальный, но оттого не менее эффективный начальник. Некто Николай ИлЛариянович. Судя по всему, тот самый тип, на которого был зарегистрирован «БМВ» Струкова и Железяки. Димов Николай ИлЛариянович. Если он взял в оборот Игнатова, то живым его уже не отпустит.

Нет доказательств против Лариянова. И не будет. Так что ему даже нервы не попортят. Антрацита нет, Филимон исчез, Рита осталась одна, рано или поздно Лариянов до нее доберется. Да тот же Фока ее на блюдечке с голубой каемочкой преподнесет. За кругленькую сумму. А может, за возможность работать на нового хозяина.

– Знаю, – кивнул Альберт.

– Поэтому давай не будем его ни в чем обвинять. Чтобы потом не чувствовать себя виноватыми.

Альберт мрачно усмехнулся, глянув на Оксану. Как по нему, так лучше обвинять Лариянова в том, что он покончил с Филимоном. Если все же Антрацита заказал Щербаков, то Альберт должен обвинить себя, причем в жесткой форме, за то, что не догнал и не удержал Щербакова и позволил ему позвонить Ардатову. Если виноват банкир и если Филимон жив, то очень скоро его убьют, чтобы окончательно замести следы…

Глава 16

Почему Лариянов не может быть другом? Почему Альберт ничего не умеет и ничего не может? Откуда Лариянов знает о Кристине, о ее беременности? Почему Оксана считает, что пуля киллера предназначалась не Альберту, а именно Кристине? И почему Лариянов слетел с катушек из-за Риты?.. Вопросы вытягивались клейкими нитями, сплетались в паутину, опутывая сознание. А в центре этой паутины сидел Никодим. Человек, который девять лет назад дал отмашку на убийство Альберта. Или Кристины. Кто такой этот Никодим? А кто такой Димов Николай ИлЛариянович? Николай Димов, кто он такой?..

Альберт не спал всю ночь, скурил, не зная покоя, пачку сигарет. А утром отправился к матери Кристины.

Девять лет назад Альберт считался завидным женихом. Квартира, иномарка, бизнес, но и тогда Валентина Геннадьевна не жаловала его, за глаза называла уголовником, а на свадьбу собиралась надеть траурную косынку, хорошо, муж отговорил. Но сейчас Илья Львович покоится рядом с Кристиной, Альберта некому защитить. И все же он решился на визит. И не хотел приходить к теще, а пришлось.

– И что тебе надо? – спросила женщина с небрежностью, которая репетировалась все девять лет.

Ждала она Альберта. Ждала, чтобы с головой накрыть его волной презрения. Высокая, худощавая, Валентина Геннадьевна и раньше не сутулилась, а сейчас у нее и вовсе царственная осанка. Опять же, отрепетированная для встречи с Альбертом.

– Поговорить.

– С Кристиной поговори. Вдруг она тебя простит! – Валентина Геннадьевна усмехнулась так, как будто только что разговаривала с дочерью и точно знала, что Альберту нет прощения с того света.

– Зачем мне нужно ее прощение, если я сам себя простить не могу?

– Не можешь – и не надо… Ступай себе с Богом!

– Вопрос у меня, возможно, вы знаете ответ.

– Для тебя ничего не знаю.

– Что вы знаете о Лариянове Кирилле Степановиче?

– Кирилла Степановича знаю, а тебя знать не хочу! – горделиво вскинулась Валентина Геннадьевна.