Повестка

Брат выглядел вполне прилично. Одежда на нем была, естественно, та же самая, душем Форрест пренебрег, но для него это было нормой. Красные после изрядной дозы спиртного глаза, слава Богу, не заплыли. Спал он, по его же словам, хорошо и нуждался всего лишь в утренней стопочке. Оба заказали по яичнице с беконом.

— У тебя усталый вид,— сказал Форрест, залпом выпив чашку остывшего черного кофе.

Рэй и в самом деле чувствовал себя разбитым.

— Все в порядке. Правда, пару часов я бы вздремнул.— Он бросил взгляд на стоявшую за окном «ауди». При необходимости поспать можно будет и в машине.

— Странно,— заметил младший.— Когда я трезв, сплю, как младенец, по восемь, по девять часов. Но стоит немного принять, и больше пяти не выходит, да и то не сон, а мучение.

— Интересно, вот когда ты трезв, ты уже планируешь очередной запой?

— Обязательно. То же, что с сексом. Какое-то время можешь обходиться, но давление постоянно растет, и рано или поздно тебе необходимо расслабиться. Спиртное, секс, травка — механизм действия одинаков.

— Ты держался сто сорок дней.

— Сто сорок один.

— А какой у тебя рекорд?

— Четырнадцать месяцев. Несколько лет назад я вышел из клиники, ну, той, роскошной, за которую заплатил отец, и больше года не брал в рот ни капли. А потом сломался.

— Почему? Что стало причиной?

— Все то же. Когда организм уже привык, можешь сорваться в любую минуту. Никаких средств наука пока не придумала. Твой брат плотно подсел, Рэй.

— Наркотики?

— И это тоже. Вчера вечером хватило виски и пива. На сегодня и завтра, надеюсь, тоже хватит выпивки. Но к концу недели меня понесет…

— Ты сознательно к этому стремишься?

— Нет. Просто знаю, что будет.

Официантка поставила на столик тарелки с яичницей. Форрест намазал кусок хлеба сливочным маслом и проворно заработал вилкой.

— А ведь старик все-таки умер, Рэй. Не могу себе представить,— с набитым ртом проговорил он.

Рэй с готовностью сменил тему. Стоит им углубиться в проблемы младшего брата, как ссоры не избежать.

— В принципе я считал себя готовым к этому. Но ошибся.

— Когда ты в последний раз его видел?

— В ноябре после того, как ему оперировали простату. А ты?

Из бутылочки Форрест вытряхнул на яичницу несколько капель соуса «Табаско».

— Когда у него случился инфаркт?

На протяжении уже долгих лет судья столь часто общался с врачами, что помнить каждый конкретный случай сыновья были не в состоянии.

— У него их было три,— уточнил Рэй.

— Там, в Мемфисе.

— Это второй. Четыре года назад.

— Да, верно. Я приезжал к старику в госпиталь. Рванул в такую даль! Черт возьми, я считал себя обязанным.

— О чем вы с ним говорили?

— О Гражданской войне. Он все еще был уверен, что мы победили.

Оба улыбнулись и некоторое время ели молча. Царившую в ресторанчике тишину нарушил приход Гарри Рекса. Гигант опустился за столик и, перемалывая челюстями корочку хлеба, принялся посвящать братьев в детали предстоящей церемонии.

— Люди хотят побывать в доме,— предупредил он.

— Это исключено,— твердо ответил Рэй.

— Так я им и сказал. Вы готовы принять у себя гостей сегодня вечером?

— Нет,— подал голос Форрест.

— А должны?— поинтересовался Рэй.

— В общем-то так заведено. Либо дом, либо траурный зал. Но нет так нет, ничего страшного. Косо смотреть на вас не будут.

— Они могут прийти в ротонду. Или этого недостаточно?— спросил Рэй.

— Думаю, вполне.

— Я не намерен просидеть всю ночь в траурном зале похоронного бюро, кланяясь старухам, которые двадцать лет меня в глаза не видели,— повернулся к брату Форрест.— Хочешь — ступай один. Меня не жди.

— Посмотрим.

— Истинный душеприказчик!— фыркнул младший.

— Душеприказчик?— переспросил Гарри Рекс.

— Да. Отец оставил завещание. Датировано воскресеньем. Простенькое, на одной страничке. Все имущество переходит к сыновьям. Меня он назначил душеприказчиком. Утвердить завещание в суде отец поручил тебе, Гарри Рекс.

Перестав жевать, толстым указательным пальцем Гарри Рекс потер переносицу.

— Ну и ну,— озадаченно протянул он.

— Что такое?

— Месяц назад я по просьбе судьи составил подробнейшее завещание.

Забыв о еде, братья обменялись недоумевающими взглядами.

— Наверное, старик передумал,— сказал Гарри Рекс.

— А что было в том завещании?— спросил Рэй.

— Извини. Судья являлся моим клиентом. Информация конфиденциальная.

— Ничего не понимаю,— проговорил Форрест.— Вынужден признать свою полную юридическую безграмотность.

— Силу имеет лишь последнее завещание,— объяснил Гарри Рекс.— Оно автоматически отменяет все предыдущие. То, что было подготовлено мной, теперь просто не существует.

— Почему же ты не хочешь сказать, о чем в нем говорилось?— спросил Форрест.

— Потому что как юрист я не имею права обсуждать последнюю волю своего клиента.

— Но ведь твое завещание потеряло всякую силу, так?

— Да. Тем не менее я не произнесу о нем ни слова.

— Жаль.— Форрест пристально посмотрел на Гарри Рекса, и все трое принялись жевать.