Читаем Повести. Рассказы полностью

— Не понимай, — трясясь ответил пират на ломаном английском. Он сидел на камне у самой воды и все время косился на Володю, стоявшего рядом.

Длинный низкий гудок разорвал воздух. Люди насторожились.

— Что бы это значило? — подумал вслух капитан. — Условный сигнал с судна? — Он посмотрел на часы: — Ровно восемь… — Капитан перевел взгляд на пленного и вздрогнул от неожиданности.

Глаза пирата выпучились, рот судорожно открылся, захватывая воздух, он привстал и ткнулся лицом к ногам капитана. В спине его торчала рукоятка ножа.

И тут Юра Микоша с коротким вскриком бросился в воду и исчез в глубине. Люди заметались по берегу, никто не понял, что произошло.

А под водой шла борьба. Юра настиг ныряльщицу, но она оказалась ловчее под водой и, сопротивляясь, увлекала его все глубже и глубже. Он понял, что надо отступить, но не так-то просто оказалось сбросить с себя гибкую, как угорь, женщину. Последним усилием Юра оторвался от нее и устремился наверх. Но воздуха не хватило, рот его открылся, он стал заглатывать воду, и движение замедлилось…

Солнце уже скрылось, и вода в заливчике, и без того темная от нависающих скал, превратилась в черную непроницаемую массу. Но вот поверхность воды у самого берега вспучилась пузырьками воздуха, идущего из глубины, и над водой показалась голова девушки со спутанными волосами и измученным долгой борьбой лицом. Она что-то держала в руке. К ней подскочили и вытащили на берег — сначала ее, а затем бездыханное тело матроса. Через секунду он открыл глаза и, извиваясь по земле, стал отплевывать набравшуюся в желудок воду.

Механик нагнулся к испуганной, сжавшейся в комок девушке:

— Кто ты?

Она тяжело дыша, быстро перебегала глазами с механика на людей, стоявших вокруг нее, потом на пирата с торчащим в спине ножом.

Механик тронул ее за плечо, улыбнулся, кивнул в сторону Юры:

— Ты спасла его. Ты наш друг, верно? Как тебя зовут?

— Уаа…

— Уаа? Это твое имя, да? Меня зовут Сергей. Ты понимаешь по-английски? Скажи, зачем ты его убила? Этот человек наш враг. Он заслужил смерть…

На глазах у девушки выступили слезы. Она вдруг быстро, путая ломаный английский со словами своего родного языка, стала что-то рассказывать Сергею. Он, волнуясь, слушал ее, иногда, не оборачиваясь, переводил остальным:

— Она говорит, что, когда пираты пришли на остров, здесь жило небольшое племя ловцов жемчуга. Пираты убили мужчин и надругались над их женами и дочерьми. Вот этот, — Сергей ткнул пальцем в мертвого, — застрелил ее отца…

Девушка дрожала в мелком ознобе. Маша сняла с себя кофту и укрыла ее голое по пояс тело. Юра, все еще отплевываясь от воды, подошел, сел на корточки, стал рассматривать девушку. Уаа было лет шестнадцать-семнадцать. Она была гибка, порывиста, смугла. Чуть раскосые глаза прикрывались длинными черными волосами. Немного портили лицо излишне полные губы, но зато потом, когда она их открыла в улыбке, обнажились два ряда великолепных жемчужных зубов.

Уаа подняла с земли раковину какого-то моллюска, ловко разломила ее пополам и протянула Юре, сказав что-то. Механик перевел:

— Съешь, помогает! Не то будешь мучиться желудком от соленой воды…

Юра с отвращением понюхал моллюска, лизнул языком.

Капитан кивнул на мертвого пирата:

— Уберите его!

Бандита оттащили в сторону. Иван Ильич наклонился к Уаа, спросил:

— Скажи, девочка, сколько всего бандитов?

Уаа дважды подняла растопыренные пальцы на обеих руках. Потом показала еще три пальца на одной руке. Взглянув в сторону убитого пирата, прижала один палец к ладони.

— Двадцать три, — задумчиво произнес капитан. — Теперь, стало быть, двадцать два. Много…

Издалека послышались слабые крики. Видимо, в лагере хватились пропавшего.

— Утром они начнут обшаривать остров, — сказал капитан. — Судно надо брать сегодняшней ночью! — Он обвел взглядом людей. Устали все так, что едва стояли на ногах. Раковины, указанные девушкой, широко пошли вход. На вкус они оказались вполне сносной пищей. Моряки подбирали их, ломали створки и жадно проглатывали содержимое.

Уаа, с жалостью смотревшая на них, вдруг поднялась.

— Я принесу воды.

Капитан с механиком переглянулись.

— Тебя могут выследить, Уаа, — сказал капитан.

— Я пойду с ней, — предложил Юра.

— Хорошо, — подумав, согласился капитан. — Принесите воды и какую-нибудь пищу. Максимум осторожности! Ты понял? А теперь всем спать! — приказал он. — Через три часа выступаем…

<p>6. Штурм пиратского корабля</p>

Через три часа, подкрепившись водой и фруктами, все были готовы к выступлению.

— Надо снять расчет пулемета, — сказал капитан. — Иначе мы не войдем в лагуну. — Капитан взглянул на боцмана. Тот кивнул:

— Сделаю.

— Возьми кого хочешь.

Боцман обвел взглядом товарищей, остановился на Клюеве, сильном тридцатилетием матросе-крановщике. Клюев опустил глаза.

Молоденький Стеценко покосился на него и сказал дрогнувшим голосом:

— Возьми меня, Матвеич!

Боцман, все еще глядя на Клюева, усмехнулся:

— Не забоишься?

Стеценко похолодевшими глазами смотрел на него:

— Не забоюсь.

Капитан протянул боцману пистолет:

— Возьми.

Боцман отвел его руку:

— Обойдусь… Вам он нужнее…

Перейти на страницу:

Все книги серии Актерская книга

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии