Повести, очерки, публицистика (Том 3)

Может быть, помогала здесь редкая специальность матери: заводские барыни находили, что машинные кружева и чулки слишком грубы против сверлихиной (' Уличное прозвание отца - Сверло. Прим. автора.) работы.

"Проветривание" отца продолжалось обыкновенно год - полтора, редко меньше, и мы снова переселялись в свой сысертский домишко до той поры, пока отец опять не "забунтит".

"Бунченье" отца было самого невинного свойства. Было у человека в запасе жесткое словцо и уменье "оконфузить на людях". А этого заводское начальство, от самого маленького до самого большого, никак не переваривало. Начинались придирки, доносы... Кончалось обыкновенно "скандалом", после которого неизменное: "К расчету!"

В силу этих постоянных "проветриваний" отца мне в детские годы пришлось пожить - и не по одному разу - во всех заводах Сысертского округа. Не порывал связи с заводами и потом, хотя надо сказать, что эта связь была случайной. Знал лишь о выдающихся фактах заводской жизни: о смене начальства, о крупном недоразумении с рабочими, о каком-нибудь заводском "казусе".

С такой внешней стороны жизнь Сысертского округа была мне известна приблизительно на протяжении тридцати лет-до начала войны четырнадцатого года.

Многое из этой жизни, как я потом убедился, было типичным для всего горнозаводского Урала, поэтому я и решаюсь воспроизвести сохранившиеся в памяти обрывки картин заводского быта за последние три десятка лет перед революцией.

Должен оговориться, что постоянного касательства к заводскому делу я никогда не имел, поэтому многое, может быть, очень важное, ускользнуло от моего внимания.

Я просто жил жизнью рабочих, слышал их жалобы, разговоры, хлесткую насмешку над "начальством", видел жизнь и работу этого "начальства" и хочу, как умею, рассказать об этом, охватывая главным образом восьмидесятые и девяностые голы.

СЫСЕРТСКИЕ ЗАВОДЫ

- Здравствуй, матушка Сысерть, с крутыми горами!

Здравствуй, быстрая река, с темными борами!

Так пела "мастеровщина" о своем заводе и речке.

Гор, правда, там нет, но небольшие увалы, отроги Уральского хребта, густо покрытые сосновым лесом, со всех сторон окружили завод и так "ловко стали" около речки, что дали возможность легко ее запрудить.

Четыре заводских пруда имеются на этой маленькой речке: Верхнезаводский - самый большой, Сысертский, на котором стоит главный завод округа. Механический и Ильинский.

По числу прудов было и число фабричных зданий. Верхний завод готовил, главным образом, шинное, узкополосное и круглое железо. Ильинский "гнал кровлю". В Сысертском наряду с прокаткой сортового железа работали и доменные печи. Механическая обслуживала потребности завода в токарных и слесарных изделиях.

Возле верхнезаводских фабрик был маленький поселок, домов около семидесяти, из которых значительную часть составляли заводские дома: для управителя, надзирателя и т. д. Вблизи Ильинского частных домов совсем не было. Механическая вплотную примыкала к окраине Сысертского завода - "Рыму". Все занятое в производстве население жило в Сысертском заводе, который широко раскинулся в северной части заводского пруда, а дальше тянулся по берегу Механического и в заречной части. Считалось в Сысерти в пору моего детства около двенадцати тысяч населения.

Кроме группы фабрик, расположенных по реке Сысерти, в состав округа входили Полевской медеплавильный и железоделательный завод - в сорока пяти верстах от Сысерти, и Северский чугуноплавильный и железоделательный - в сорока верстах. В Полевском считалось свыше семи тысяч населения, в Северском - около четырех тысяч.

Все заводы были окружены густым хвойным, преимущественно сосновым, лесом.

Были в этих лесах и совсем глухие углы. Например, верстах в двадцати от Верхнего завода участок "Храпы" представлял собой непроходимую трущобу, где водился медведь, волк, дикий козел и лось. Козлов и лосей было так много, что их иногда забивали на Верхнезаводском пруду во время их перехода из "Храпов" к "Карасьему". Из "Храпов" лес обыкновенно брали только для каких-нибудь фундаментальных сооружений: на "мертвые брусья" к плотине, на матицы, на ледорезы. Брусники в борах за Сысертыю было так много, что осенью за ней шли длинные обозы из "крестьян" . В заводской конторе за полтинник брали билет на право вывозки одной телеги брусники.

( Рабочие заводов сами поголовно значились крестьянами Сысертской, Полевской и Северской волостей, но называли себя "заводскими", а "крестьянами" звали жителей сел и деревень, где занимались хлебопашеством. (Прим. автора.))

Около Полевского завода сосновый лес начинал смешиваться с ельником, пихтой, лиственницей. Особенно густы были ельники в "Саженском углу", верстах в тридцати от Полевского. Около Полевского встречались у колки липняков. Место было настолько глухое, что еще в девяностых годах здесь велось бортевое пчеловодство самым древним образом. Хозяин ставил на "своих деревах меты" и осенью лез за медом. Были такие пчеловоды, которые исчисляли свои борти сотнями и не всегда их находили.