Повести и рассказы разных лет

Месяца через два после нашего знакомства Вульф Тон Мэлони был освобожден из тюрьмы, полностью отсидев свой срок. Долгое время я его не встречал и ничего о нем не слышал. История его стала понемногу тускнеть у меня в памяти, но судьбе было угодно вновь свести нас — в последний раз и при трагических обстоятельствах. Я навещал одного из своих пациентов, жившего далеко за городом. На обратном пути, пробираясь на уставшей лошади по узкой тропе среди валунов и обломков скал в сгущающихся сумерках, я неожиданно наткнулся на небольшой придорожный трактир. Я слез с лошади, взял ее под уздцы и пошел к двери, надеясь расспросить трактирщика о дороге к городу. За дверью я услышал какой-то шум и крики, как будто там ссорились или дрались. В хоре увещевающих голосов диссонансом звучали два гневных, громких голоса. Пока я прислушивался, голоса смолкли и в наступившей тишине почти одновременно раздались два револьверных выстрела. Дверь с треском распахнулась, едва не слетев с петель, и две мужские фигуры, сцепившись между собой, вывалились на залитый лунным светом двор. С минуту они держались на ногах, не размыкая объятий, а затем повалились наземь среди многочисленных камней и валунов, усеивающих придорожное пространство. Я отпустил лошадь и бросился к дерущимся. С помощью пяти-шести посетителей трактира, выбежавших следом, нам удалось растащить забияк.

С первого взгляда мне стало ясно, что один из них находится при смерти. Это был крепкий, коренастый мужчина с твердо очерченным, волевым лицом. Кровь хлестала из глубокой раны у него в горле — пуля, очевидно, задела крупную артерию. Я с грустью отвернулся от обреченного и направился к его противнику. У него оказалась огнестрельная рана в легком. При моем приближении раненый приподнялся на локте и с беспокойством впился глазами мне в лицо. К моему величайшему изумлению я узнал изможденную физиономию и светлые, песочного оттенка, волосы моего тюремного знакомца Мэлони.

— Ах, это вы, доктор, — прохрипел он, узнав меня. — Скажите скорей, как он? Он умрет?

Мэлони задавал вопросы о состоянии своего противника с таким волнением и живейшим интересом, что мне представилось, будто на пороге смерти он раскаялся и не хочет покидать этот мир с кровью еще одной жертвы на руках. Но врачебный долг требовал от меня сказать правду. В осторожных выражениях я признался, что соперник его почти безнадежен.

Мэлони испустил торжествующий вопль, заставивший его закашляться. На губах запузырилась кровь.

— Эй, парни! — задыхаясь прошептал он, обращаясь к обступившим его посетителям салуна. — У меня во внутреннем кармане лежат денежки. Плевать на расходы — ставлю всем выпивку за мой счет! Мне стыдиться нечего! Сам бы с вами выпил, да, видать, пора мне отваливать. Мою порцию налейте доку. Он хороший парень…

Голова его с глухим стуком упала наземь, глаза остекленели, и душа Вульфа Тона Мэлони, фальшивомонетчика, каторжника, разбойника и убийцы отлетела в Великую Неизвестность.

В завершение моего повествования считаю необходимым привести отчет о трагической ссоре, опубликованный на страницах "Западно-австралийского Часового" в номере за 4-е октября 1881 года.

РОКОВАЯ СТЫЧКА

В. Т. Мэлони, житель Нью-Монтроза и владелец игорного салуна "Желтый Мальчик", на днях погиб в результате трагического стечения обстоятельств. М-р Мэлони вел замкнутый образ жизни, что во многом объясняется его прошлым, представляющим несомненный интерес для наших читателей. Кое-кто из них помнит, наверное, громкое дело об убийствах в долине реки Лины, в котором погибший фигурировал в качестве главного подозреваемого. В течение семи месяцев он держал питейное заведение в тех краях. Его обвинили в том, что за это время он одурманил, ограбил и убил от двадцати до тридцати человек, имевших несчастье посетить этот салун. Ему удалось, однако, избежать ареста и бежать. В дальнейшем он присоединился к шайке беглых каторжников, чей нашумевший арест и последовавшая за ним казнь уже стали достоянием истории континента. Мэлони сумел избежать участи сообщников, согласившись выступить на суде в качестве королевского свидетеля. Позже он посетил Европу, но вскоре вернулся и поселился в Западной Австралии, где долгое время вел жизнь добропорядочного гражданина, принимая активное участие в городских делах. В пятницу вечером он случайно встретил своего давнего врага Томаса Гримторпа, известного также под кличкой "Татуированный Том". Противники обменялись выстрелами, и оба получили смертельные ранения, после которых прожили всего несколько минут. М-р Мэлони известен широкой публике как самый массовый и безжалостный убийца, который когда-либо существовал. Его обстоятельные, подробные и точные показания на суде вызвали восхищение профессиональных юристов. Подобным "послужным списком" не может похвастаться ни один из известнейших европейских преступников. Sic transit gloria mundi![30]

1882 г.

Первоапрельская шутка