Повести и рассказы

С момента убийства лейтенанта Гольда прошло уже более суток, а убийца не только не был пойман, но и не установлен. Теперь майор Попель не сомневался в том, что капитан Бунке узнал в штандартенфюрере убийцу лейтенанта Гольда. Но ведь капитан ни слова не сказал об этом. Наоборот, он предупредил его, майора Попеля, о необходимости сохранить в особой тайне предсмертные показания Гольда. Этот капитан-танкист оказался не таким уж солдафоном. Сообразил, что убийство лейтенанта Гольда может оказаться не простой уголовщиной, а государственным делом.

Уничтожения Гольда, очевидно, требовали интересы рейха, но то, что штандартенфюрер взял на себя мелкую роль исполнителя, сбивало майора Попеля. Разве нельзя было выполнить это деликатное дело более бесшумным, даже законным способом! Майор сегодня утром радировал все свои соображения в Берлин фон Гейму. Попель был настолько осторожен, что сам потрудился над зашифровкой секретного сообщения своему берлинскому начальству. Но фон Гейм, видимо, не разделял подозрений своего подчиненного и ответил с присущей ему краткостью и энергичностью одним только словом «дурак». К сожалению, фон Гейм не всегда соблюдает необходимую осторожность и велел передать свой ответ майору Попелю открытым текстом, без шифра.

Дактилоскопическое исследование рукоятки и лезвия кинжала, которым был убит Гольд, показало, что все отпечатки, сохранившиеся на них, принадлежат широкой короткопалой руке капитана Бунке, подобравшего кинжал. С этой стороны путь к розыску убийцы утерян.

Предсмертные показания Гольда — все, что имело гестапо для установления личности убийцы. Они совпадают с теми сведениями, которые, пока что в устной форме, сообщил капитан Бунке. Допрос Брука казался майору единственной ниточкой, уцепившись за которую можно было бы размотать дело об убийстве Гольда. Но после категорического ответа фон Гейма Попель и думать не мог о допросе штандартенфюрера. А тут еще сам Брук пристает с розыском какой-то девчонки, удравшей из эшелона смертников. Далась ему эта Грета Верк! Сегодня в шесть обещал приехать за результатами. Майор взглянул на часы, сердито фыркнул и подошел к окну.

На письменном столе майора лежало подробное сообщение Зегерского отделения гестапо. Труп Греты Верк разыскан. Она вначале была убита осколком бомбы, а затем придавлена обвалившейся стеной сгоревшего дома. На трупе обнаружен золотой медальон с эмалевым портретом какого-то молодого человека. Медальон раздавлен, портрет очень сильно попорчен. Тело сфотографировано и похоронено, фотография и медальон будут в ближайшее время высланы майору Попелю.

Попель хмурится.

«Откуда у заключенной взялся золотой медальон, если ее десятки раз обыскивали, — криво усмехнулся майор. — Это какое-то недоразумение. Надо установить, чей портрет в медальоне».

За окном быстро опускались сумерки. Взглянув на утопающую в полутьме улицу, майор Попель поморщился: «Господин штандартенфюрер непростительно задерживается. А что если здесь, в кабинете, при закрытых дверях, спросить этого господина Брука, зачем ему понадобилось самому лезть в это дело с Гольдом? Нет, нельзя. На этом нетрудно сломать себе шею. Брук — крупная птица».

Майор почувствовал, как у него в груди нарастает чувство возмущения.