Повести и рассказы

— Враг у тебя будет, что и ружья не побоится. Перво гляди, не напала бы на твой огород какая насекомая: червяк или так жучок-блошачок. Тут сейчас тревогу бей. С этим врагом схватка врукопашную всем колхозом. Тут твоя служба пока — службишка: караул кричать. Главная твоя служба будет, как ягода на грядах поспеет, за ней овощь всякая. Тут тебе другой враг станет: вор-воробей. Не гляди, что маленький, — вконец разорит, коли меры не принять: всю ягоду, всю овощь, которая над землей, расклюет. К тому времени он два раза своих воробышей выведет, а то и три. Скопит силу — тучей налетит. Ты за ним в один конец, а он, глядишь, в другом на грядках хозяйничает. С этим врукопашную не схватишься. Как его отвадишь?

— Что-нибудь придумаю, — сказал Ваня. — Дай срок.

И верно: придумал.

Первым делом кольев нарубил. Потом пошел по всей деревне утиль собирать, ветошь всякую: кто пиджачишко дырявый даст, кто пальтишко худое, кофту, юбку, штаны старые, а то и просто тряпок.

Вбил Ванюшка по всему огороду кресты из кольев, обрядил их в ту ветошь. А чтобы головы были как настоящие, сверху на кольях скворешни прибил.

В День птиц юннаты все старые, дырявые скворешни поснимали, на их место новые повесили. Целый склад старых скворешен был на школьном дворе.

На скворешни надел кому простреленный картуз, кому драную кепку или шляпу, а то и просто цветную тряпку — на манер бабьего платка. Каждому в руку — кому лысую швабру дал держать, кому косу ломаную, кому дубину. Ветер подует — начнет на тех пугалах одежда шевелиться, — будто на живых. Что воробьи! собаки — и те от огорода подальше!

Устроив все ладом у себя на огороде, пошел Ванюшка деда Панфилыча проведать, а заодно и похвастать своей выдумкой: другие одно пугало поставят — и рады, а он целое страшильное войско выставил!

Панфилыч похвалил караульщика и стал на свои дела ему жаловаться:

— Повадился, вишь, голубь на птичий двор летать. Лесной малый голубь, клинтух называется. Сила его в лесу развелась! Как привалит во двор — в минуту курячий корм склюет. Эдакая бойкая птюшка! Мне, старому, никак с ней не управиться. А и это мое горе, — продолжал дед, — еще с полгоря. За тем голубем, за клинтухом, еще и ястреб стал на птицеферму наведываться. Мало, вишь, ему своих лесных птиц, — цыплятинки захотелось! Чуть клушка зазевается, — он тут как тут. Чистое разоренье колхозу. Вот где горе-то мое горькое!

— Говорил я, — напомнил Ваня, — ружье надо. С ружья бы ка-ак жахнуть!..

— Жахнешь, пожалуй, — нахмурился дед, — заместо ястреба да по колхозным курам. Мне бы только голубя одного, — я бы вора и без ружья взял. Да, вишь, беда — старость моя. Глаз уж не тот, и руки трясутся, — где уж тут голубей ловить?!

— Голубей-то? — обрадовался Ванюшка. — Да мы с ребятами осенью на гумне сколь хочешь их ловили. Обожди, дедушка, только снасть справлю, — сегодня же тебе представлю.

Часу не прошло — тащит большое решето и целый моток тонкой бечевки. Одним краем упер решето в землю, другой колышком приподнял. Сверху на решето положил кирпич. На землю под решето насыпал горстку зерна. К колышку привязал один конец длинной бечевки, другой в руки взял — и к Панфилычу в караулку.

Пришел час — зашумели, заплескались над двором голубиные крылья: налетела из лесу клинтухов стая. Голуби рассыпались по двору, принялись куриный корм клевать. Живо все подобрали.

Глядь, — под приподнятым решетом еще горстка зерна осталась. Один голубь и сунься за ним под решето.

Тут Ванюшка дерг за бечевку! Колышек выскочил, и решето с тяжелым кирпичом прихлопнуло воришку.

Всполошилась голубиная стая, заплескала крыльями и унеслась в лес.

Ванюшка принес деду голубя.

— Вот тебе спасибочко-то! — сказал Панфилыч. — Коли так, приходи утром чуть свет: ястреб рано прилетает. Пойду ему встречу устраивать.

И весь этот день хлопотал дед то дома, то на птицеферме, то в кузницу зачем-то ходил.

Назавтра Ванюшка прикатил к деду еще затемно. Забрались они вдвоем в караулку и стали ждать.

Наконец развиднелось. И видит Ванюшка: пусто на дворе, только на крыше сарая, на самом коньке, сидит клинтух. Голову под крыло спрятал, — спит.

Вдруг, откуда ни возьмись, — ястреб. Низом, низом, так и стелет. Сарай облетел, свечкой взмыл над крышей да камнем оттуда на голубя, сзади, со спины. Только пух закружился в воздухе!

— Ну, вот и готов! — сказал дед. — Идем, Ванюша.

Ванюшка выскочил из караулки, — ястреб крыльями страшно бьет, а подняться почему-то с сарая не может. Потом опрокинулся на спину, покатился с крыши — да прямо под ноги Ванюшке и упал мертвый. А добычу свою — клинтуха — все равно в когтях держит, не выпускает и после смерти.

Поднял Ванюшка обеих птиц вместе — и тут только разглядел, что голубь-то — чучело.

Дед Панфилыч объяснил:

— В чучело-то, вишь, я кривой гвоздь пропустил, острием к хвосту: ястреба всегда птицу с хвоста берут. Сам себя злодей и кончил: вон как ударил, — аж в спину вошло. А назад-то ему никак, с зазубриной гвоздь-от!