Повести и рассказы

Весной, когда так тянет на улицу, Боря был дежурным по классу. Он заранее обдумал, как «насолить» учителю, чтобы Илья Ильич выгнал его из класса во время урока, как он иногда делает с провинившимися. Илья Ильич любил, когда дежурный вытирал начисто доску, приготавливал мел, мокрую тряпку для доски и стирал пыль с учительского стола.

Боря не вытер доску, мел бросил под парты, стол повернул ящиками к партам, а класс закрыл и дежурил у двери, чтобы впустить учеников только точно по звонку.

— Кто же сегодня у нас дежурный? — спросил Илья Ильич, войдя в класс и рассматривая диковинную картину. Доска была грязная, а на его столе были начерчены мелом каракули и чёртик.

— Я дежурный! — вызывающе ответил Боря.

— Где тряпка, Боря? — спокойно спросил учитель.

— Я её не нашёл.

— Так-с, дружок, не нашёл, значит. И мел не нашёл.

Кто-то из учеников уже вылетел за дверь и мигом принёс мел, тряпку и принялся вытирать доску.

— Но ведь не ты дежуришь сегодня, — сказал Илья Ильич и взял тряпку у мальчика, вытиравшего доску. — Спасибо. Садись, дружок, а доску я вытру сам… Значит, я у вас сегодня дежурный.

Двадцать девять пар глаз недовольно смотрели на Борю, а кто-то даже сказал по его адресу, но так, чтобы не услышал Илья Ильич:

— У-у, бродячий музыкант с колокольчиками!..

Боря злился. Ему хотелось побить того, кто сказал обидные слова, и тех, кто хихикал, и досадить старому учителю.

Урок шёл своим чередом. Андрейка у доски разбирал задачу:

«5 мальчиков купили 75 яблок, поровну каждый». Нужно было узнать, сколько купил яблок каждый. Если бы Андрейка был не у доски, не волновался, то, может, и решил бы задачу.

Лес рук поднялся вверх. Это были желающие помочь Андрейке, но Илья Ильич не спросил тех, кто поднял руку, а вызвал почему-то Борю.

— Ну-с, Боря, пойди к доске, помоги товарищу.

— Я не пойду. Я руки не поднимал.

В первый раз, как показалось Боре, он «допёк» учителя. Но Илья Ильич сказал, как всегда, ровным голосом:

— Боря Шилов, выйди из класса!

Все ученики провожали Борю недовольными взглядами до самой двери. С радостью и торжеством вылетел Боря. Он думал о том, что наконец-то победил старого учителя. Сразу же, не заходя в общежитие, он направился к выходу, на улицу. Но тут ожидала его неприятность. Сторожиха, та самая, которая не понравилась Боре ещё в первый день знакомства с детским домом, преградила ему путь и строго заявила:

— Уроки идут… Нечего баклуши бить на дворе. Марш в класс.

Боря ничего не сказал строгой женщине. Он бросился на четвёртый этаж в свою комнату. Плюхнулся на кровать, не снимая ботинок, и зарыдал. Но и здесь его не оставили в покое. Вошла женщина, та, что распоряжается бельём и убирает в их комнате.

— Ты что это улёгся, как медведь, с грязными ногами на чистое одеяло? И вообще днём, да одетому не полагается ложиться на чистую кровать. Сейчас же встань, а то живо к директору отведу.

Директора Боря боялся. Он вскочил с кровати, выбежал в коридор и… наткнулся на директора. Тот строго спросил:

— Почему, Борис, не на уроке?

— Я… я… — запинаясь, начал было Боря, но директор догадался, в чём дело.

— Понимаю, — сказал он. — Вот это уж плохо, Борис. Все учатся, а ты окна в коридоре считаешь… Кончится война, вернётся твой отец, а ты будешь неучем… Ах, как папа обрадуется! Правда?

Боря всхлипнул:

— Извините меня, пожалуйста.

— У Ильи Ильича проси извинения, а не у меня.

Но извинения у Ильи Ильича Боря не попросил. Учитель разрешил ему сесть за парту, но за все уроки в этот день не спросил ни разу, хотя Боря несколько раз поднимал руку.

Ребята перестали с Борей разговаривать не только в школе, но и дома. Все считали, что он должен попросить у Ильи Ильича извинения. Так у них было заведено: коли провинился, проси прощения.

Только Андрейка, да и то тайно от других разговаривал с Борей.

— А ты, Боря, возьми, да и скажи: «Илья Ильич, простите меня, я больше не буду так поступать». Он ведь у нас вон какой хороший, добрый. Он сразу тебя простит.

Боря не ответил Андрейке, но всю ночь проплакал, думал и решал: или ждать лета и летом бежать, или, как говорит Андрейка, пойти извиниться перед Ильёй Ильичей… Уснул Боря только под утро. Во сне он видел слепого музыканта, который всё время звал его куда-то, а Боря почему-то и хотел и не хотел итти с ним, ему жаль было оставлять Андрейку одного.

Утром Боря вдруг сказал Андрейке:

— Пойду к Илье Ильичу.

— Вот это здорово! Вот хорошо! — кричал обрадованный Андрейка.

V