Повести и рассказы

Нe было никаких ремней. Тот, кто задумывал маску, сделал так, что она охватывала всю заднюю часть черепа, практически до самой шеи. Собственные волосы Кристины по цвету были почти идентичны львиному меху. Она просто могла надеть маску сверху.

Так она и поступила.

Посадка маски была идеальной.

Она приблизила лицо к зеркалу и повела головой вправо и влево. После отошла на шаг назад и внимательно посмотрела на себя.

Маска обняла её лицо, как вторая кожа.

Кристина поняла, что дрожит. В комнате было тепло, но её соски потемнели, стали твёрдыми.

Кошка, — подумала он.

Хищница.

Ты никогда ещё не была настолько красива…

Капли пота пробежали между её грудей. В зеркале она увидела, как за её спиной открылась дверь.

Он тихо вошёл в комнату. На нём было атласное кимоно цвета сливы. В зеркале Кристина разглядела, как он улыбается, глядя на неё. Она обернулась.

— Тебе нравится?

— Стивен, это… волшебно…

— Я рад, — сказал он.

Он подошёл к кровати и достал из-под неё вторую коробку. Вновь улыбнулся.

— Это маска племени Тутси[107], верно?

Его улыбка стала шире, будто её замечание оказало на него впечатление. Или…

— Ты ведь ожидала чего-то подобного?

Она кивнула ему, улыбнувшись под маской.

Он открыл коробку и развернул рулон ткани, который был внутри. Взглянул на неё, снял пояс кимоно и сбросил его с плеч. Полностью обнажился. Кристина отметила, что он тоже выглядит моложе своего возраста.

Он воздел вверх руку с зажатой в ней крупной головой какого-то зверя, грива которого свисала дюймов на восемнадцать. Тёмный провал пасти был раскрыт в беззвучном вое.

Он водрузил на себя голову зверя.

Кристина почувствовала внезапное притяжение, когда он протянул к ней свои руки, она увидела тень его эрекции, заметила напряжение мышц. Когда Кристина подошла к нему, гибкая грация ее походки показалась ей чем-то незнакомым и новым.

Она тут же поняла, на что будет похож их секс. Он будет багровым. Будет подобен багровой ране в самой ткани времени.

Кристина захотела почувствовать его руки на себе, ей захотелось ощутить как в неё впиваются его длинные, ухоженные ногти.

Она посмотрела на его глаза в прорезях маски. Когда его взгляд прошёлся по её телу, она ощутила резкое возбуждение, похожее на удар кнута. Изменились ли его глаза? Нет, — подумала Кристина. — Просто теперь в них голод. Когда он обнял её, его руки были буквально наэлектризованы — напряжение лилось из кончиков пальцев, как ток из проводов. И это напряжение не имело ничего общего ни с богатством, ни с общественным положением, ни даже с уровнем интеллекта. Оно было чем-то древним и потаённым.

Кристина ощущала и свою собственную силу. Они были почти равны.

Она чувствовала вкус его крови.

Простыни были залиты кровью.

Пришло утро.

Маски лежали в постели рядом с ними.

Она смотрела, как он спит.

Его звали Стивен, а её — Кристина, они лежали в постели, в комнате манхэттенского лофта в Сохо. Снаружи, за окном, были бутики и галереи — одна из таких галерей принадлежала ей, Кристине. Кристина была магистром истории и доктором искусствоведения — она никогда не испытывала страстных желаний и никогда не допускала больших ошибок. Кристина была из привилегированного нью-йоркского сословия, она была обручена дважды, и оба раза обнаруживала, что у её избранника не хватает силы духа, для того, чтобы подчинить её, и мудрости, чтобы хотя бы не пытаться этого делать. Она не скучала по этим мужчинам и даже не слишком переживала о расставаниях. До сих пор ей было вполне неплохо и в одиночестве.

В этом же здании — и сверху, и снизу, располагались офисы, принадлежащие Стивену Ганнету, «Финансовые услуги Ганнета», наступавшего на пятки таким гигантам, как «Пейн Уэббер»[108], «Саломон Смит Барни»[109], «Дрейфус»[110], и превосходившего их всех. Он говорил, что какое-то время служил в армии, но не был похож на типичного солдафона. А до службы, и какое-то время после неё, он путешествовал по всему миру, пока, наконец, не разбогател. По его словам, он бывал даже в археологических экспедициях, но рассказывал о них скучая, без особой охоты. Кристина знала о нём немногое. Его собственная «чистая стоимость» достигала 10 миллиардов долларов. Они встретились совсем недавно. Он жил в Сохо, а для финансиста жизнь в таком квартале значит если не безумие, то как минимум — стремление к эксцентричности. Он поддерживал искусство и был известен тем, что полностью игнорировал любые другие сферы благотворительности.

Они пересеклись в Театре Вивиан Бомон на благотворительном вечере, посвященном Центральной Библиотеке Изобразительных Искусств. Они разговаривали об архитектуре, скульптуре, экспрессионизме, пост-экспрессионизме, пост-нео-экспрессионизме… Она обнаружила в нём неглупого собеседника. Более того, он был невероятно привлекателен.

И вот они оказались в одной постели. А теперь…

А теперь её тело стонало от боли.