Повести и рассказы

Фэйлайфэн тут же узнала Стеклянного Цветка. Хоть и говорят, что этот хулиган парень простой и уж больно жаден до заморских товаров, но висящую на шее Фэйлайфэн заморскую золотую цепочку с медальоном в виде сердечка подарил ей именно он! Выбившись в люди, она все время боялась, что Стеклянный Цветок будет ей мстить, но не думала, что он решится унизить ее в присутствии тысяч зрителей. Не знала она, что Стеклянный Цветок задумал учинить большой переполох. Да, стоило только взглянуть на этого парня, и сразу было ясно, что он на все пойдет и ни увещеваниями, ни угрозами его не остановить. Если приказать слугам прогнать его, он тут все перевернет, опозорит на весь город. Ей стало не по себе.

Старший в актерской труппе был человек догадливый и знающий, что к чему. Не говоря ни слова, он взмахнул флагом, подвел своих мальчиков к Стеклянному Цветку и велел им исполнить танец два раза. Потом он подошел к Стеклянному Цветку, поклонился и сказал с улыбкой:

— Третий господин, мы вам кое-что показали, в другой день еще что-нибудь исполним для вас.

У Стеклянного Цветка не изменились ни лицо, ни голос.

— Да иди ты ко всем чертям. Каждый может заказать представление, почему же вы не хотите слушаться третьего господина?

— Но разве мы не исполнили для вас танец два раза?

Начальник труппы был очень осторожен, он не хотел давать Стеклянному Цветку повод к чему-нибудь придраться и поднять скандал.

— У тебя что, уши отвалились? Ты что, не слыхал, что третий господин приказал тебе играть восемнадцать раз?! — сказал Стеклянный Цветок.

— Третий господин, наша труппа уже давно здесь стоит, а сзади ждут еще тридцать-сорок трупп! Они уже совсем истомились. Вы же самый благородный господин в Тяньцзине! Благодарим вас за то, что вы цените нашу труппу журавлей, и в следующий раз будем играть для вас целый день, идет?

— Заткнись и придумай что-нибудь получше! — Стеклянный Цветок не только не собирался уступать, но говорил еще более твердым тоном. — Твой третий господин такой человек; ты пойди спроси у людей, когда он отказывался от своих слов?

Переговоры зашли в тупик. Из напиравшей сзади толпы вышло несколько парней в маскарадных костюмах, с размалеванными лицами. Это были люди из труппы, исполнявшей танец пяти тигров. Им уже надоело давиться сзади. Был среди них парень, изображавший волшебную птицу Пэн, высокого роста, с массивной грудью — силы в нем, видать, было хоть отбавляй. Он встал перед Стеклянным Цветком, сжав кулаки, но обратился к нему очень вежливо:

— Позвольте прежде поприветствовать вас.

Голос у парня был немного гнусавый.

Стеклянный Цветок искоса смерил его взглядом, напустил на себя равнодушный вид, приподнялся на цыпочки, задрал лицо к небу и нарочито тонким голосом прошепелявил:

— Нынче нет ветра с северо-запада, откуда же доносится звон?

В толпе раздался смех.

Эти слова заставили танцоров с ларцами убраться восвояси. Тяньцзиньцы умеют сказать как отрезать. Кто проиграет в словесном поединке, тот уж ничего больше не добьется. Когда разговор кончен, слова не вернешь. Те, кто, как говорят, «защищаются языком», не просто умеют говорить. Вот столичные болтуны — те рассуждают, а «защищающиеся языком» воюют словами, воевать же словами — все равно что мериться силой духа. Тот здоровенный парень, спасовав, сказал угодливо и примирительно:

— Третий господин, посмотрите сами, братишкам нужно один денек передохнуть, они совсем изголодались! Не видят лиц монахов, а видят только лик Будды, не видят лика Будды, а видят только лик богини. Позвольте нам поскорей справить праздник!

— Что? Видят лицо богини? Да лицо богини похуже, чем личико второй госпожи. А тут на помосте вдоволь навалено печенья, кто проголодался, пусть попросит у нее!

Стеклянный Цветок взглянул своим мутным глазом на Фэйлайфэн.

По всему было видно, что он не угомонится, пока не вымажет дерьмом лицо Фэйлайфэн.

Фэйлайфэн сидела ни жива ни мертва. Стоявшая рядом матушка Ху заметила, что даже ее намазанные помадой губы побледнели.

На сей раз никто не решился что-нибудь сказать. Стеклянный Цветок победил всех. С довольным видом он извлек из-под халата красивый заморский флакончик, вынул пробку, пару раз понюхал его содержимое, прокашлялся и, окончательно удовлетворенный, улегся на скамье, показывая, что готов лежать здесь хоть всю ночь.

Народ вокруг в растерянности таращил на него глаза. Как тут быть? Когда в Тяньцзине такая твердость наталкивается на твердость, кому-то несдобровать.

2. Появляется дурень