Повести

Повести

В однотомник включены три повести писателя: «Самолет подбит над целью» — об участниках одного боевого вылета летчиков-штурмовиков под Сталинградом; «Сотрудник гестапо» — о работе советского фронтового разведчика в Донбассе; «Черный генерал» — о советских людях, сражавшихся совместно с чехами и словаками за освобождение Чехословакии от гитлеровской оккупации.

САМОЛЕТ ПОДБИТ НАД ЦЕЛЬЮ

Занесло снегом Сальскую степь. Безмолвной пустыней раскинулась белая гладь. Окинь взглядом горизонт — ни одного дымка. Но и здесь прошла война. Словно ураганом повалены столбы, торчат из сугробов десятки стволов разбитых орудий, чернеют опаленные башни исковерканных танков.

Небо затянуто серой мглой, Низко над землей стелются рваные клочья облаков, высыпая в степь мириады снежинок.

По проселочной дороге в тыл ведут группу пленных. Это предатели. У самых обочин в белых меховых полушубках с автоматами наперевес идут конвоиры. Позади тащатся две лошади, впряженные в сани-розвальни.

Понуря головы, бредут люди, потерявшие честь. Они предали Родину, предали свой народ, пошли в услужение к фашистам. Тяжело переставляя ноги, идут вперемешку власовцы и полицаи, бургомистры и старосты — все те, кто не успел бежать с отступающим врагом.

Сильный, порывистый ветер с востока обжигает их физиономии. Снежная поземка хлещет в глаза. Их сцепленные руки втиснуты в рукава пальто и шинелей. Сутулясь, бочком, с трудом преодолевая порывы ветра, они идут по заснеженной степи.

А навстречу движутся войска, отстоявшие город на Волге, разгромившие окруженную армию фельдмаршала Паулюса. И сильнее леденящего ветра обжигают предателей гневные, полные презрения взгляды советских воинов. Они брезгливо морщатся, с ненавистью поглядывают на пленных.

Каждый раз, встречаясь с этими взглядами, пленные опускают глаза. Лишь один из них в синей шинели полицая гордо поднимает голову и, подставляя ветру усталое лицо, с волнением смотрит на советских воинов, погнавших врага от великой русской реки. Его тоскливые глаза слезятся. Редкая, пепельного цвета щетина покрывает подбородок и щеки. Взгляд полон отчаяния.

Вдруг, сорвав с головы рыжий лисий треух, он бросил его на землю, распахнув шинель, обнажал грудь и рванулся к конвоиру:

— Стреляйте. Не могу идти дальше. Не могу идти вместе с ними, — кивнул он на предателей. — Я — Карлов. Я летчик Карлов — командир эскадрильи штурмовиков.

— Зачем же стрелять, если ты летчик, — успокаивает его конвоир. — Придем на место — разберутся.

И бредет дальше группа пленных. Метет и кружит снежная поземка. Медленно движется под конвоем на восток один из храбрейших летчиков Сталинградского фронта. Как могло случиться, что мужественный командир, лейтенант Георгий Карлов, попал в эту группу пленных предателей?

Глава I

Это было восьмого января 1943 года. Матовый солнечный диск, прячась в морозной туманной дымке, уже приближался к горизонту. Над заснеженной равниной аэродрома, что раскинулся среди сальских степей, низко вихрем пронесся самолет-штурмовик и взмыл в безоблачное небо.

На высоте около четырехсот метров машина развернулась влево, из ее брюха медленно выползло шасси. Описав в воздухе большой круг, штурмовик пошел на посадку. Оборвался надрывный гул мотора, послышались громкие выхлопы. Самолет, щупая колесами укатанный снег, несся над посадочной полосой.

Вот он вплотную притерся к земле и, повизгивая тормозами, покатился по разглаженной поверхности летного поля. В тот момент, когда он, казалось, должен был остановиться, вновь взревел мотор, и самолет, вздымая клубящиеся снежные вихри, порулил к черным полотнищам, разложенным буквой «Т» на ослепительно белом снегу.

Недалеко от посадочных знаков штурмовик остановился. Затих рев мотора. Лопасти винта со свистом провернулись на два-три оборота и неподвижно замерли. Из кабины неуклюже вылез летчик. Сняв на крыле парашют, он легко спрыгнул на землю и зашагал к группе людей, стоявших неподалеку, у входа в штабную землянку, и придирчиво наблюдавших оттуда за посадкой командира дивизии.

— Становись! — подал команду широкоплечий богатырь — командир полка майор Емельянов, не раз отличавшийся смелыми и дерзкими ударами по врагу.

Летчики быстро построились в одну шеренгу.

— Смирно! — Майор пошел навстречу полковнику Рубанову. Остановившись в трех шагах от него и приложив руку к головному убору, он доложил: — Товарищ полковник! Летный состав шестьсот двадцать второго штурмового авиационного полка построен по вашему приказанию.

— Здравствуйте, Емельянов, — командир дивизии пожал руку майору и, повернувшись к строю летчиков, громко произнес: — Здравствуйте, товарищи!