Повесть о золотой рыбке

Сергей Ермолаевич подставил баночку, Сашка плеснул нее воды и осторожно выловил двух рыбок побольше. Кожар закрыл баночку, поставил во внутренний карман пиджака и полез за деньгами.

— Сколько с меня?

— Ладно уж,— смутился Сашка,— берите так, по старой дружбе, чего там...

— Зачем же,— пожал плечами Сергей Ермолаевич.— Если б ты всем так раздавал, а то... Ты их почем продаешь? По два рубля? Ну, и с меня, как со всех, бери, не люблю я в должниках ходить.

Сашка не глядя сунул деньги в карман, а потом, поколебавшись мгновение, неожиданно для самого себя предложил:

— Хотите, научу вас неонов разводить? Только дайте слово, что больше никому не расскажете.

— Нет, Саша, это мне не подходит,— покачал головой Кожар.— Не могу я дать тебе такого слова. Потому что, если б сам я умел неонов разводить, давно бы всех научил. Хочешь, давай всех учить, нет — попробую своим умом до этой тайны дойти. А ты зря ее хранишь.

— Это почему же зря? — насупился Сашка, задетый словами Кожара.— Нет, всех учить — это уж извините. У меня сейчас неонов по два рубля за штуку из рук рвут, а научи всех — они дешевле гуппешек станут.

— Вот и хорошо! — воскликнул Сергей Ермолаевич.— Так и должны настоящие любители поступать. Сам научился — товарищей научи...

— Так это — любители...— У Сашки над губой вздрогнул шрам.

Кожар покачал головой.

— Эх ты,— негромко сказал он и сердито запыхтел давно погасшей трубкой.— Знаешь, на кого ты сейчас похож?

— На кого?— растерялся Сашка.

— На буржуйчика. Сумел что-то сделать, лопнешь, «секретом» своим ни с кем не поделишься. Тоже мне рыбий монополист выискался...

— Ну и монополист! — разозлился Сашка.— А вам завидно, да?

— Чему уж тут завидовать? — вздохнул Кожар.— Tому, что ты свой талант на рубли размениваешь? Смотри, не продешеви...

— А это не ваша забота,— грубо отрезал Сашка, жалея что ввязался в разговор.— Я не нянька и никого учить не обязан. И нечего меня всякими словами обзывать: буржуйчик, монополист...

— На работу тебе надо, Саша, идти,— с горечью сказа Сергей Ермолаевич.— Совсем у тебя здесь, на рынке, мозги набекрень свернутся. Хочешь, к нам на завод устрою?

— Нужен мне ваш завод,— скривился Сашка.— Как-нибудь и без него проживу.

— Не проживешь! — Кожар сердито стукнул палкой,— А если и проживешь, дважды мне тогда тебя жалко. Собаке под хвост такая жизнь.

— Ну и пусть,— упрямо отрезал Сашка.

Кожар разжег трубку, несколько раз глубоко затянул и достал из кармана баночку.

— Возьми назад,— насупившись, сказал он.— Не буду я больше ничего у тебя покупать.

— Вот напугали! — через силу засмеялся Сашка.— А ну, кому неоны?!— Он повыше поднял баночку.— Вам? Четыре рубля. Все в порядке. Получайте, «профессор», назад ваши денежки и будьте здоровы.

Сергей Ермолаевич молча взял деньги и выбрался из толпы. Вновь, как когда-то, что-то шершавое царапнуло у сердца хотя давно уже не было под ним того проклятого осколочка, и он прислонился к стене павильона. Минутку постоял, а потом медленно пошел домой, прижимая к груди руку.

А Сашка вылавливал из банки неонов, аккуратно пересаживал их в баночки, запихивал в карман деньги, но смутно, невесело было у него на душе. С дядей Васей поссорился, с Сергеем Ермолаевичем разругался, мать в больнице — один... Правда, Ленка Казакова, Анны Михайловны дочка, еще есть, но она тоже последнее время дуется, а чего, кто ее знает...

Сашка прикусил губу. Что с того, что вокруг так и бурлят люди,— разберут рыбок и разойдутся. И останется он тем же, кем и был,— нулем без палочки. А ведь он и вправду король аквариумистов, не зря же и дядя Вася, и Кожар сказали, что у него к рыбкам талант...

Да, трудно быть королем...

Глава вторая

КТО МУТИТ ВОДУ?

Совсем иначе, чем Сашка Королев, увлекся аквариумными рыбками Юрка Бариканов.

Первый в жизни аквариум Юрке подарил в день рождения папин брат дядя Гриша. Аквариум был полностью оборудован: залит водой, засажен водорослями, в нем плавал с десяток рыбок. Покупал его дядя Гриша для себя, но рыбки ему быстро надоели — слишком уж много требовали внимания,— и однажды, багровый от натуги, он втащил стеклянный ящик в комнату к Юрке.

— Вот, племяш, пользуйся,— сказал он, смахивая широкой, как лопата, ладонью с пиджака капельки воды.— Сам разводить собирался, ну, а поскольку стукнуло тебе полных тринадцать,— дарю! Красотища, а! К тому ж еще, говорят, нервную систему хорошо успокаивает. Впрочем,— засмеялся дядя Гриша,—это тебе ни к чему... Значит, прямо говори: нравится?

— Нравится,— кисло ответил Юрка, с опаской поглядывая на хрупкий стеклянный ящик, в котором плавали какие-то красненькие и серые рыбки. Ему вдруг показалось, что ящик вот-вот расколется и вода вместе с песком, водорослями и рыбками хлынет на пол. Но делать было нечего, и Юрка вежливо улыбнулся.— Большое спасибо, дядя Гриша.