Повесть о Сверкающей Равнине

– Да, мы – словно воинство, для которого нет иного пути, кроме как через вражеские полчища.

Но Халльблит рассмеялся и ответствовал:

– Так что же вы оробели? По мне, ежели здесь смерть, так скоро же закончились мои поиски.

С этими словами он первым вошел во тьму пещеры, и едва люди оставили за спиною свет дня, вороны с карканьем закружились над утесом. Пещера поглотила дорогу, и день, и ход времени утратили для странников смысл; но они шли вперед и вперед, выбиваясь из сил, едва передвигая ноги, однако отдыхать не решались, ибо позади ждала смерть. Порою казалось путникам, что слышат они шум воды, и иногда – пение птиц; а Халльблиту мерещилось, будто зовут его по имени, и тогда подавал он голос в ответ; но, едва затихало эхо, снова воцарялась тишина.

Наконец, когда, передохнув малость, они снова побрели вперед, Халльблит воскликнул, что в пещере сделалось светлее, так что путники заторопились дальше, а свет становился все ярче, и со временем странники снова смогли видеть друг друга и смутно различили очертания пещеры, убедившись, что просторна она и высоки своды. Еще несколько шагов – и лица обрели белизну, а взгляд рассмотрел трещины в камне и гирлянды летучих мышей у самых сводов. И вот подошли они к месту, где, сквозь брешь над головами, в пещеру струилось яркое сияние дня, и ло! – там синело небо и шелестела зеленая листва.

Измученным путникам показалось, что непросто будет выкарабкаться наружу этим путем, в особенности Старцам, так что они прошли чуть дальше, поглядеть, не найдут ли чего лучшего, но, обнаружив, что далее свет дня снова меркнет, возвратились к бреши в сводах, чтобы не тратить силы и не погибнуть в недрах горы. Так что с превеликим трудом они подсадили наверх Халльблита, пока тот не взобрался сперва на уступ в каменной стене, а затем, где при помощи силы, а где и ловкости, выбрался сквозь дыру в сияние дня. Оказавшись снаружи, он сплел веревку из пояса и обрывков одежды, ибо всегда был искусным умельцем, и соорудил нечто вроде ремня, и сперва втянул наверх удрученного пилигрима, телом легкого и гибкого; а затем они двое втащили и Старцев, одного за другим, пока все четыре не выбрались снова на поверхность земли. А оказались они на склоне огромной горы, каменистой и крутой, но тут и там зеленели кусты, что несказанно обрадовали странников каменной пустоши. Горный склон плавно понижался, переходя в зеленое разнотравье, и Халльблит нимало не сомневался, что перед ним – приграничные пределы Сверкающей Равнины: более того, показалось ему, что вдалеке белеют стены Окраинного Дома. Об этом он и поведал пилигримам в нескольких словах; а затем, пока те распростерлись на земле, рыдая от радости, в то время как солнце склонилось к закату и сгущались сумерки, юноша прошел немного дальше и внимательно огляделся в поисках воды и какой-никакой снеди; и вскорости чуть ниже по склону набрел он на место, где из-под земли бил родник и убегал к равнине; а вокруг в изобилии росла зеленая трава и небольшие заросли кустарников и плодовых деревьев-дичков. Так что юноша зачерпнул воды и сорвал несколько диких яблок, оказавшихся малость послаще кислицы, и снова поднялся на холм, и привел пилигримов к этому горному постоялому двору; и пока те утоляли жажду, нарвал им яблок и куманики. Ибо воистину казалось, что странники обезумели и потеряли рассудок от чрезмерной радости: словно заключенные, много лет проведшие в тюрьме и от мира людей отвыкшие. Незамысловатая пища малость подкрепила их, и вода в изобилии – тоже, и поскольку уже настала ночь, не было смысла идти дальше; так что путники уснули в тени боярышника.

Глава 18. Халльблит живет в лесу в одиночестве.

На следующее утро поднялись они спозаранку, и подкрепились помянутой лесной снедью, а затем торопливо спустились вниз по холму, и в ясном утреннем свете Халльблит убедился, что не ошибся давеча и Окраинный Дом в самом деле виден в дальнем конце зеленой пустоши. Об этом он и поведал пилигримам, но те молчали и ничего не слушали: ибо нашел на них страх, что умрут они прежде, чем вступят на благословенную землю. У подножия горы путь им преградила речка, глубокая, но неширокая, с низкими, поросшими травой берегами, и Халльблит, замечательной силы пловец, помог спутникам перебраться без особого труда; и ступили они на травы отрадной пустоши. Халльблит глянул на стариков, подмечая, не обнаружит ли перемены, и померещилось юноше, что те уже окрепли и поздоровели. Но ни словом он про то не обмолвился, а зашагал дальше, прямиком к Окраинному Дому, так же, как давеча уходил прочь. И так поспешали странники, что вскорости после полудня подошли они к двери. Тогда Халльблит взял рог и затрубил в него, а пилигримы стояли рядом, шепча:

– Это Земля! Это Земля!

И вышел к дверям Смотритель, одетый в алое, и старец подступил к нему и спросил:

– Это ли Земля?

– Какая еще земля? – отозвался Смотритель.

– Это ли Сверкающая Равнина? – вопросил второй пилигрим.

– Да, воистину так, – ответствовал Смотритель. И молвил удрученный муж: