Повесть о суровом друге

У Васьки в глазах промелькнул озорной огонек. Порывшись за пазухой, он вынул прокламацию с царем, помазал обратную сторону клеем из баночки и побежал догонять городового. Подкравшись сзади, он приложил руку к спине Загребая. Тот сердито обернулся, а Васька спросил жалобным голосом:

- Дяденька, а правда, что господин Деникин до нас приедет?

Лицо городового расплылось в улыбке. Толстый, вишневого цвета нос стал еще краснее.

- Царь Антон? - Городовой погладил рыжий ус. - Приедет. Обязательно приедет. Присягать ему будем-с... Молебен будем служить на верность царю и отечеству.

- А я боялся, что не приедет, - притворился непонятливым Васька.

Городовой хмыкнул в усы:

- Лошадь тоже думала, да ошиблась. Понял, шмендрик? - И он, довольный шуткой, зашагал дальше.

Я глянул вслед городовому и обмер: на спине Загребая белела приклеенная наискось Васькина прокламация.

Мы спрятались за угол и следили за городовым. Тот шагал по улице с листовкой на спине. У Васьки счастливо сверкали глаза.

6

Не зря ходили слухи: Деникин в город приехал.

За день до того я видел в руках одного торговца белогвардейскую газету, где было напечатано крупными буквами:

ТОРЖЕСТВЕННАЯ ВСТРЕЧА ПОБЕДИТЕЛЕЙ

Пока торговец рассматривал первую страницу, я прочитал на обороте:

«Торжественный обед, которым городское купечество будет чествовать великого освободителя России, главнокомандующего генерала Деникина и его английских и французских гостей, будет обставлен роскошно. Распорядителями обеда измышляются особые блюда и соусы. Из глыб льда заказаны фигуры медведя и льва, в лапах которых будет помещено по пудовой чаше с зернистой икрой».

Торговцу на нос села муха, и он опустил газету. Долго мне пришлось ждать, когда он снова расправит газету, и тут я дочитал:

«Наш корреспондент узнал конфиденциальные подробности. Вот каким будет меню торжественного обеда:

Уха из стерлядей с налимовыми печенками.

Новотроицкие расстегаи.

Котлеты из барашка, соус америкэн.

Дупели в волованах, соус перигюль.

Пунш розе.

Жаркое: фазаны и молодые индейки.

Спаржа, два соуса».

Я читал про соусы и котлеты, а в животе кишки марш играли. Вот она, вернулась буржуйская власть, теперь хлебушка не жди! Васька говорил: «Буржуй за грош удавится. Хлеб в ставке утопит, а бедному не даст». Так оно и вышло...

В день прибытия генерала Деникина Васька с самого утра куда-то исчез. Где я ни искал его, не мог найти. Потам он появился. Я сразу догадался, что Васька бегал куда-то далеко, от него пахло степью, лицо было запыленное.

Васька молча похлебал холодного супа и снова стал собираться.

- Вась, ты далеко? - осторожно спросил я.

- Со мной не ходи, - ответил он хмуро.

- Почему?

- Мне надо одно дело сделать. В меня могут стрелять.

- Ну и что? Я не боюсь. Нехай в меня стреляют...

- Убить могут. Этим шутить нельзя, - сказал Васька.

Вот как: дружили-дружили, а получается, что Васька не доверяет мне.

- Возьми, Вась, что тебе, жалко?

- Ты должен понять, что это не игрушка. А я обязан бороться, понимаешь?

- А я?

- Ну ладно, идем. Только ты в сторонке будь. Если тебя убьют, что я отцу скажу?

- Не убьют, Вась...

Деникин приехал в полдень. Расфранченные буржуи высыпали на главную улицу. В церкви звонили колокола.

Сначала, цокая копытами, прорысила белогвардейская конница. По ветру развевался красно-сине-белый флаг. Мелькали желтые, синие башлыки, серые кубанки с кокардами, волосатые бурки, шашки в блестящих ножнах.

Барыни визжали на мостовой:

- Ура добровольцам!

- Слава богу, кончилась коммуния!

За кавалерией, громыхая колесами, катили пушки, запряженные шестерками вороных коней. За ними опять кавалерия, и, наконец, появился открытый автомобиль, где среди военных генералов сидел румянощекий, с белой бородкой Деникин. Я его сразу узнал, потому что видел раньше на карикатурах, где его изображали карликом с кинжалом в зубах и выпученными глазами, хотя, в общем, похоже.

По обеим сторонам от Деникина сидели нерусские военачальники. На одном была такая красивая форма, что глаз не оторвешь: на голове красный, с золотым позументом картуз, похожий на черпак, на плечах - золотые шнуры, а на груди - сверкающие звезды.

Второй, что сидел справа от Деникина, был в военном френче с накладными квадратными карманами и портупеей справа налево. Его военная фуражка тоже не была похожа на русскую. У него виднелись чудные маленькие усики, как будто мазнул под носом сажей...