Повесть о неустрашимом Зигфриде и могущественных нибелунгах

Хаген тут же ударил несколько раз мечом плашмя по щиту.

— Король и гости благодарят за развлечение!

Бой сразу утих.

Зигфрид развел своих воинов по шатрам. Сам же с королевской семьей отправился во дворец. И снова он вел лошадь Кримхильды, а слева шел его верный Грани.

— Надо поторопиться! — сказал Гунтер. — Едва станет прохладно, мы начнем свадебный пир.

* * *

И вновь горожане кричали радостно и толкали друг друга, стараясь разглядеть молодую жену короля. Казалось бы, впереди у них целая жизнь, чтобы наглядеться на Брюнхильду. Но каждый хотел увидеть ее немедля.

По бокам от молодой королевы ехали старая Ута и королевна. Так и въехали они в городские ворота.

— Благодарение Господу, я дожила до тех дней, когда в нашем королевстве будет править хозяйка, — говорила дорогой Ута. — Я слишком стара и в последние годы не могла за всем уследить. А мужчины — как дети. Им лишь бы забавы да войны. Теперь все здесь — твое.

У дворца они расстались. Но ненадолго.

Кримхильда и Ута вернулись в свои покои.

Брюнхильду сам Гунтер вел по украшенным залам дворца. Здесь все было ей незнакомо и все теперь принадлежало ей.

Гунтер сам подал ей корону. В золоте ее сверкали, преображая небесный свет, бриллианты.

И когда наступила прохлада, а гости, покинув шатры, стали съезжаться ко дворцу, на высоком крыльце их встречали Гунтер и Брюнхильда с бургундской сияющей короной на голове. И каждому думалось, что красивее на свете нет королевы!

* * *

А Зигфриду было страшно подумать о короле: не забыл ли он свою клятву? Там, на реке, когда корабли причалили к берегу, Кримхильда стояла рядом. И было самое время исполнить обещание, которое дал король, отправляясь в заморскую даль за невестой. Но Гунтер не вспомнил о клятве…

Гости уже собрались, и каждый, согласно чину, сидел за столом. Только ждали Уту с Кримхильдой. Уже храбрый Фолькер приготовил свою скрипку, и розовощекий Гере забавно перебрасывался шутками с гостями.

Не пристало напоминать другу о невыполненном обещании. Особенно если друг — король, а кругом гости и свита. Но Зигфрид решился, спросил:

— Скажи мне, король, всегда ли ты держишь слово?

Зигфрид шагнул к королю в тот момент, когда слуги внесли в золотых кувшинах воду для ополаскивания рук.

— Что за странный вопрос? — беспокойно ответил король.

— Не забыл ли ты клятву: в день возвращения вместе с Брюнхильдой соединить и меня со своею сестрой?

— Зигфрид! — обрадованно засмеялся король. — Как вовремя ты напомнил. Зовите сюда королевну! — скомандовал он слугам. — И пусть поторопится, пусть сразу идет.

Гизельхер, который стоял рядом, первым стал поздравлять Зигфрида:

— Рад за вас, Зигфрид, и честно скажу, буду счастлив, если наши дома породнятся.

Но его с досадой перебил Гунтер:

— Надо предупредить, чтоб она не вела свою свиту!

— Я сам скажу! — И Гизельхер бросился навстречу сестре.

Они столкнулись на лестнице. Свита спускалась следом.

— Сестра! Брат передал, чтоб ты шла одна! Взглянув на него с испугом, Кримхильда повернулась к придворным дамам:

— Ступайте назад, я нужна королю одна. — И спросила шепотом: — Что случилось?

— Узнаешь сама! — Гизельхер радостно улыбался.

— Подойди к нам поближе, Кримхильда! — проговорил Гунтер, когда она появилась в зале, наполненном гостями. — И ты, Гизельхер, тоже. А красивое она сшила платье для нашей свадьбы, не правда ли? — И Гунтер подмигнул Зигфриду. — Скажи нам, Кримхильда, согласна ли ты стать женою доблестного витязя, имя которого я тебе назову?

— Я рада выполнить любую вашу волю и стану верной женой человеку, имя которого вы назовете. — Она ответила так, как было положено по правилам.

— Нет, ты скажи мне, согласна ли соединить жизнь с лучшим другом моим, с неустрашимым Зигфридом?

Ей хотелось крикнуть: «Да! Да! Да! Согласна! Я только его женою стать и согласна! Больше ничьей!»

Но вместо этого, опустив глаза, она лишь тихо ответила:

— Да, мой брат.

— Подойдите ближе, Зигфрид. Вот так, — сказал король. Ему нравилось исполнять роль отца. Ведь он сам только что был женихом. — Возьмите друг друга за руки. Теперь дайте клятву друг другу в вечной любви и заботе. Обнимитесь и поцелуйтесь. — И уже обернувшись к гостям, он громко объявил: — Сегодня мы празднуем две свадьбы вместе! Вот ваше место за пиршественным столом, напротив нас.

— Почему вы печальны, душа моя? — удивился король, когда снова сел рядом с Брюнхильдой и с любовью взглянул на нее. — Вы стали владелицей новых земель и новых вассалов. Хотите, мы перестроим дворец. Что гнетет вас, скажите?

— Не пойму вас, мой король. Лишь немного знакома я с вашей сестрой, но уже успела полюбить ее. Она предана вам всей душою.

— Знаю. Она и мне дорога.

— Но за что ей это унижение? Или у окрестных народов нет королей, или ваша сестра совершила такое, о чем лучше молчать, и за это вы наказали ее, отдав в жены слуге?

— За Зигфрида! — рассмеялся Гунтер. — Да какой он слуга!

— Он вассал ваш и, значит, слуга. Так унизить свою сестру! И меня вы унизили этим! Выдать замуж свою сестру за вассала! — повторила она с возмущением.

— У него, я скажу вам, земель и сокровищ — дай Бог любому королю!