Повесть о настоящем Колобке

Антон Москвин Повесть о настоящем Колобке

А началась история сия

В тот мрачный день, когда родился я,

Умножив страшных тварей поголовье.

Позвольте небольшое предисловье.

Отец мой был, представь, хороший малый.

Был человеком, что ни говори.

Ещё он был такой кузнец удалый!

И сердце доброе имел в своей груди.

А мать всю жизнь на поле пропадала.

Таких родителей не видел белый свет.

Их житие одно лишь омрачало –

То, что детишек не было и нет.

И стал отец ковать себе сыночка –

Такая вот на них тоска напала.

Как ни старался – ни сынка, ни дочки –

Не вышло человечка из металла.

Года летели, всё шумя крылами,

Их стаи пронеслись над головой.

Вернее, над седыми головами

Всех тех, кого давно уже нет с нами,

Но образ их храним своей душой.

На моё счастье (иль несчастье злое?),

Чрез череду давно минувших лет

Прошли живыми мама, папа, дед.

О дедушке я расскажу немного.

Изобретатель был он мировой,

Все знали – у него талант от Бога.

Куда б ни привела его дорога

Научных изысканий, мой герой

Всегда найдёт познаньям примененье:

То тормоз смастерит он головной

(Ножной, ручной придумал дед мой тоже),

То вдруг изобрести печенье может,

Что ешь его – становишься худей!

За что и получал он от людей,

Ведь худоба в те дни была не в моде.

Но не сдавался он; в таком же роде

Его изобретеньям нет числа,

И наконец – Всевышнему хвала! –

И до меня однажды в непогоду

Мысль гения тихонечко дошла.

Осенний день. Дождливо. Слякоть. Грязь.

А дед сидит, скучая без работы.

Старуха-мать, устало помолясь,

Замешивает тесто для чего-то.

(И этим «что-то» скоро стану я!

Но забегать вперёд, друзья, не будем –

О том ещё не ведала семья.)

Старик-отец (вот-вот отцом он станет!)

Почитывает, сидя на диване,

Последний выпуск «N-ских Новостей».

– Эх, скукота!

– Не говори, ей-ей! –

Заводят диалог мать и отец.

– Неужто своей жизни под конец –

Тут в разговор дедуля мой вступает –

С внучатами я, блин, не поиграю!

– Ты что ругаешься, дедуля, постыдись -

Вдруг нашу сказку дети прочитают.

А коль блинов ты хочешь, то я вмиг

Для них, пожалуй, тесто замешаю.

– Нет, испеки ты лучше колобок, -

Отец с дивана голос подаёт.

– Вот именно, шар – форма совершенства.

Но дело не в еде, а в той беде,

Что нет у вас, родименьких, детей.

– Ты здесь, дедуля, горю не поможешь –

Ты нам ребёночка родить уже не сможешь.

– Смеётесь всё над бедным стариком.

Однако ж вы подумайте о том:

Что если нам усыновить дитятю?

– Ну, вот те раз, отец, и вот те нате!

Не сможем мы ребёнка прокормить.

– Но дальше так уж невозможно жить!

Зачем существование своё

Мы превращаем в жалкое нытьё?

Заначки сложим – очень может быть

Мы новый дом смогём себе купить.

А что уж говорить о ребятёнке!

– Охота тебе, пап, менять пелёнки,

Потом кормить его и на горшок сажать?

Уроки делать, в школу провожать?

На детском саде, ладно, сэкономим,

Но если будет бегать – не догоним.

Мы слишком стары для делов таких.

Да и воспитывать не хочется чужих

Детей. Отец, тебе признаюсь я –

Мне жаль, что мы – бездетная семья.

Да, было – мы о детях тосковали,

Но те года давно уж миновали.

Мы поняли – теперь такой уж век –

Не справится с ребёнком человек.

И даже трое стариков убогих

В труднейшем деле этом слабая подмога.

– Ты просто обленился – я-то знаю! –

С газетой на диване почивая.

А если б телевизор в доме был,

На улицу б ты вовсе не ходил.

– Скажи на милость: твой сынок – лентяй?!

Он отдых заслужил работой тяжкой, -

Вступилась мать за папку моего.

– Да посмотри, какие вы бедняжки!..

– А ты скажи, пожалуйста, отец:

Что за напасть такая – телевизор?

– Когда приходит он, активности – конец.

Все замирают, перед ним столпясь.

Я не видал такую штуку отродясь,

Но говорят, что – адская машина.

О том мне рассказал один мущына…

– Косматый весь, в разорванных штанах?

Так то юродивый, отец, его не слушай.

– А я-то, вот дела, развесил уши!

Как мог поверить в эдакую муть?

От болтовни нам надо отдохнуть,

Но есть последнее, однако, предложенье –

Я вам из теста сотворю сынка.

– И что же это будет за творенье?

– Я оживлю сегодня колобка!

– Но как, отец?

– Я знаю заклинанье.

– Так ты колдун? не знал… тебя сожгут.

– Однако же, без юмора ребята

Со мною рядом столько лет живут…

Я пошутил, но всё же способ знаю,

И с вами я, поверьте, не играю.

– Дай мне свой волос, – маме говорит –

Ты, лысый чёрт, отрежь кусочек ногтя.

– Ты не колдуешь? Так скажи, чего ты

Сейчас творишь, милейший инвалид?

– А, часом, голова у деда не болит?

– О, как же далеки вы от науки! –

Воскликнул дед, воздевши к небу руки.

– Я клона сделаю, хотя, признаюсь честно,

Не делал отродясь такого с тестом.

Я изобрёл чудесный эликсир,

Который потрясёт однажды мир.

Ну а сегодня – дайте позволенье –

Произведу я первое творенье.

И тут он ноготь в тесто замесил,

Потом и волос, эликсир полил.

Мать придала творенью форму шара

И собралась поставить тесто в глубь

(Ей богу, я не вру!) печного жара!

– Коль хочешь съесть его, так ставь скорей,

Но будет он невкусным, мне поверь.

А коль сыночка хочешь, то, конечно,

Не стоит относиться столь беспечно

К его созданью. Лучше положи

Его на печку и садися, жди.

Притихли все и стали ждать; уж вечерело,

И тут впервые я на мир взглянул несмело:

На тесте появилися глаза!