Повесть о детстве (Художник Р. Гершаник)

— Открыто! — крикнул Сема, не вставая с постели.

В комнату вошел незнакомый человек в кожаной куртке с седой головой и большими серыми глазами. Гость улыбнулся и неловко поправил маузер. Несколько секунд бабушка стояла молча, шепча что-то в растерянности, потом вскрикнула, схватилась рукой за голову и подбежала к нему. Плача и крича что-то непонятное, причитая и всхлипывая, она целовала его в щеки, в глаза, в губы, гладила по волосам и тяжело вздыхала. Человек с маузером тоже плакал. Бабушка опустилась подле него на колени и, гладя его худые ноги, заговорила, с трудом переводя дыхание:

— Ты приехал… Я не надеялась дожить до этого дня. Теперь я могу умереть. Единственный мой… Счастье мое… Ты совсем белый, — с тоской произнесла бабушка, — ни одного черного волоса! Где твоя молодость, сын? Где ты потерял ее? — застонала она. Но вдруг, вспомнив что-то, бабушка вскочила и закричала: — Сема, ты здесь? (Побледневший и испуганный, он стоял рядом.) О чем ты думаешь? Почему ты не двигаешься? Это ж твой папа! Твой папа!

Сема бросился на шею отцу, длинный и нескладный, уселся на его коленях, прижался к пахнущему кожей плечу и заплакал громко, как маленький, не стыдясь своих слез.

— Сын! — прошептал отец, прикасаясь к его лицу обеими руками и пристально глядя ему в глаза. — Сын дорогой! Целый час ходил я тут у окна и боялся зайти. Я видел тебя в тифу, и мне казалось, что я уж не застану тебя… И мне было очень страшно, — совсем тихо произнес отец и опустил голову, — я очень боялся потерять тебя. Мамы нет, Сема! И я не сумел тебе быть хорошим отцом. Но там, на деревянной койке, ночью я сидел с открытыми глазами и думал о тебе, сколько тебе лет и как ты ходишь и какие у тебя руки… Мне очень хотелось, чтобы ты был похож на мать. — Отец глубоко вздохнул и опять посмотрел ка Сему: — А ты, оказывается, вот какой!..

Он встал и, поправив маузер, прошелся по комнате:

— Ну, мама, где же почтенный папаша? — Он улыбнулся и подмигнул бабушке: — Его дела! Наверно, придумал что-нибудь?.. Что ты молчишь? — встревожился он. — Что-нибудь случилось, говори!

Седая голова бабушки упала на плечо сына:

— Не спрашивай, Яков. Они довели его. Он не в себе. Ты ничего не знаешь, Яша, они били его. И теперь он лежит, и ему уже все равно. Они его сделали мертвым!

Отец молча зашагал по комнате.

— Где он? — спросил он строго. — Я должен видеть.

Бабушка открыла дверь в спальню. Яков вбежал и упал на колени у постели деда. Постояв так молча, он протянул руку, осторожно поправил одеяло и тихо сказал:

— Отец! Отец!

Дедушка открыл глаза, удивляясь, взглянул на сына, неуверенно протянул руку к его лицу, потом, отодвинувшись к стенке кровати, вновь посмотрел на него и закричал, пугаясь своего голоса и не веря себе:

— Сарра, что ж ты молчишь? Это Яков!

Он сбросил на пол подушку, присел на постели и, еще раз испытующе посмотрев на сына, сказал:

— Что ж вы все молчите? Ведь это же факт, Сарра! Я сам вижу его своими глазами!

Бабушка опустилась на стул, обессиленная, побледневшая, усталая от слез, испуганная, не понимающая ничего. Лицо ее покрылось мелкими капельками пота.

— Сема, — крикнул отец, — быстро стакан воды бабушке!

Дед недоверчиво смотрел на сына и качал головой:

— Приехал! Я знал, что так будет. — Приехал! И я тебя вижу!..

Сема принес стакан воды и протянул его бабушке. Она пила медленными глотками, стакан дрожал у ее губ, и вода выливалась на платье.

— Сарра, — тихо сказал дедушка, — перестань, ради бога!.. Иди-ка сюда, Сема! — Он улыбнулся устало и поправил подушку. — Ты видишь, приехал твой отец, и какой он нам отдает почет?.. А ты, — обратился он к Якову, — ты думал, что застанешь такого парня? Посмотри, — удивился он, — усы растут! Яков, ты видишь, у тебя уже сын с усами!.. Куда нам деваться, Сарра? — засмеялся он.

Бабушка встала и медленно подошла к постели деда. Он поднял на нее глаза и смущенно сказал:

— Я бы хотел встать. Я чувствую, что ноги пойдут. Я ведь был болен, — сказал он, обращаясь к сыну, — Что это было? Дай бог никому не знать. Я потерял вкус. Ты понимаешь? Мне ничего не хотелось.

— Не будем говорить, папа, — ласково сказал Яков и протянул старику руку.

Дед встал и, опираясь на плечо сына, прошел в соседнюю комнату. Бабушка шла за ними, и Сема, подражая отцу, подал ей руку.

— Держитесь за меня, — тихо проговорил он.

Но бабушка ничего не слышала.

Дед опустился на стул, отец присел рядом с ним.

— Ты думаешь, я верю? — недоумевающе сказал дедушка. — Я еще не верю. Мне кажется, что это сон. И ты — сон, и Сема — сон, и всё — сон. — Он закрыл глаза и покачал головой. — Но ты сидишь рядом со мной. Кому мы должны сказать спасибо?

— Спасибо! — вмешалась бабушка. — Посмотри на него, он же черный, как земля! А что стало с его головой? Старик! Кому мы должны сказать спасибо?

— Я знаю… — засмеялся отец и привлек к себе Сему. — Я знаю и говорю спасибо, кому нужно.

* * *