Повешенный. Том II

— Ну, да. Мне ведь придется изображать перед людьми своего дядюшку Константина, а я даже не представляю, что он за человек.

— А какая разница? Сам же сказал, что он лет пятнадцать не был дома — теперь его никто толком не помнит. Не переживай зря, все будет хорошо, и ты справишься. Я вот больше нервничаю, что мы с тобой, Паш, расстаемся — печально вздохнул Южинский.

— Нашел о чем расстраиваться… Отдыхай и набирайся сил, пока есть такая возможность, дар свой тренируй и развивай. До осени мы с тобой в любом случае увидимся, а скорее всего и раньше.

— Знаешь, я уже привык, что ты всегда где-то рядом. Даже в Петровской крепости или в тюрьме ты находился в соседней камере, и это придавало мне сил — грустно усмехнулся друг — а теперь вот вдруг уезжаешь без меня в Кострому.

— Так надо, Петь, потерпи. Осенью все окончательно решится, и если бог даст — будем потом жить спокойно, забыв про все наши беды. И знаешь, Петь, будет гораздо лучше, если ты сразу привыкнешь называть меня Костей. Запомни: Павла Стоцкого больше нет. Перед тобой Константин Михайлович Бекетов.

— Костя… — покатал на языке мое имя Петр и улыбнулся — А знаешь, тебе даже идет! Ты и правда, все меньше похож на прежнего Поля Стоцкого, каким я его знал. А после проклятья еще и внешне изменился, совсем другим стал.

— Хуже или лучше? — напрягся я.

— Пожалуй, что лучше. И намного. Прежний Поль порой был таким заносчивым засранцем, что мне хотелось заехать ему в высокомерную морду! А сейчас ты намного добрее стал, спокойнее, и таким мне нравишься гораздо больше.

Ох, совсем Южинский смутил меня своими комплиментами… Но приятно такое о себе слышать, чего уж там…

— Вот видишь, как иногда полезно память потерять! — отшутился я — Стал вдруг вполне приличным человеком. Но если честно, мне тебя тоже будет не хватать. И давно хотел сказать, что ты для меня всегда был и будешь самым лучшим другом. Что бы с нами не случилось.

Петр смущенно рассмеялся, словно никогда не слышал от Стоцкого таких теплых слов. Ну, так пришла пора исправить эту несправедливость. А чтобы перебить неловкость, я задал Петру вопрос, который забыл задать Бекетову.

— Слушай, мне неудобно спрашивать у Алексея Петровича: но как вообще приносят клановую клятву императору? Каждый дворянин приезжает к нему по отдельности?

— Ты что?! На такое у царя времени не хватит. Все проще: клятву от имени всех кланов Императору во время коронации приносят Патриархи, подтверждая этим свое служение Романовым и принимая на себя ответственность за весь клан.

— Ага… а наша высшая аристократия типа князей и столбовых дворян из родов с древней родословной, как скажем, Бекетовы?

— Они же все еще Тройственный Договор подписывали, так что у них с Романовыми давние и свои особые отношения. Но про их клятвы я ничего сказать не могу, поскольку сам не знаю. А те, кто из служилых дворян, как мы — Южинские, или вы — Стоцкие, те приносят обычную присягу новому императору, когда объявляют о его вступлении на престол.

— Это та, которой мы присягали Константину? А помнишь ее слова?

— Ну… не так чтобы дословно от начала до конца, но в общих чертах да.

Дальше по моей просьбе Петя попытался воспроизвести на память текст присяги. Как я и ожидал, все пункты исключительно об обязанностях подданного и ни единого слова о его правах или защите со стороны императора. А что еще ожидать от абсолютной монархии? «Царю повиноваться за совесть сам Бог повелевает» — процитировал чьи-то слова Петя. Вот-вот, так оно и есть… Да, в то же в средневековом европейском оммаже было больше обязательств сюзерена перед вассалом.

И по сути эта присяга незаконна, поскольку приносится раньше официальной коронации и лишь на том основании, что предыдущий император назвал кого-то своим наследником. А если он тайно изменил завещание и «забыл» поставить в известность своих подданных? Из-за этого ведь, собственно, и случился большой конфуз в декабре, когда российские подданные успели принести присягу Константину раньше, чем узнали о его отречении. И потом пришлось всем заново переприсягать уже Николаю. Представляю, как злорадно хихикали в Европе над русскими варварами. И редкий случай — за дело.

Вполне возможно, что даже и декабрьского восстания бы не случилось, если бы не «забывчивость» царя Александра, поскольку присягу Константину военные принесли без возражений. Конечно, мятеж в таком случае все равно произошел бы летом, согласно планам заговорщиков, но уж никак не в декабре, и не так сумбурно. Какой-то фальстарт у них получился.

— По… Костя, а ты договорился с дедом, чтобы он тебе оружие в Петрополе купил?

— Договорился. И про одежду, и про оружие.

— Шпагу или пистолет?

— Петь, ну какую шпагу, а? — вырвался у меня тяжелый вздох — Я даже не помню как ее в руках держать. Этому же и за месяц не научишься. Да, и с пистолетом я не помню, как обращаться, но этому хоть быстро научиться можно. Так что пока попросил его купить мне хороший нож и небольшой арбалет.