Повернуть судьбу вспять

Конечно, после окончания многие выходили замуж и уезжали, или уезжали в поисках лучшей доли. Парни здесь были избалованными, привыкли, что из-за них устраивают разборки. Кроме комбината работать в городе было негде, помощников мастеров набирали из местных, в обоих заводских общежитиях не было ни одного приезжего парня. А местные предпочитали жениться или на своих, или уезжали сами. Возле общежития тусовался один и тот же контингент, который прошел через все руки. Парни иногда гуляли с тремя и с четырьмя девчонками одновременно, заставляя их страдать и ревновать.

И Любку сия проблема не обошла…

Сначала она влюбилась в Юрку Атаманова, а теперь вот в Гошу Сажина…

В Юрку она влюбилась на первом курсе. Сразу, с первого взгляда. Его взгляд поразил ее, как молния. Он нравился не ей одной, в группе его заметили многие. Но, кроме Маринки Чесноковой — она тоже была из местных, но жила в селе за городом, и поэтому имела свое койко-место, — уступили Любке, сразу подметив, как она краснеет. И даже рассказали ему о чувствах, познакомив их. И Юрка поступил, как джентльмен. Он сразу признался, что она ему тоже нравиться, но у него уже давно есть девчонка и он ее любит.

Любка расценила его честность, как высочайшую порядочность, и… влюбилась еще больше!

После их разговора они проходили мимо друг друга, наверное, полгода. А потом он вдруг пришел к Любке под окно и бросил камушек.

И тут вмешалась Маринка.

Она жила в соседней комнате, Юрку из окна заметила сразу. И тут же выставилась, оскорбив Любку и предлагая ей «засунуться и не выставляться»…

Хамить при Юрке Любка не стала, посчитав ниже своего достоинства. Но разревелась, как маленькая. Светка Свиридова, с которой она жила, и Светка Ибрагимова, которая жила в соседней комнате, пытались ее успокоить. Дали выкурить сигарету, от которой закружилась голова, потом выслушивали ее причитания… Даже Маринка зашла, но извиняться не стала. А когда обвинили, ответила:

— Выйду за него замуж, буду Марина Атаманова! И не надейтесь, не уступлю!

Она сказала это так спокойно, как будто речь шла не о человеке, а о вещи.

— Ну вот, видите, а я так не умею! — всплеснула Любка руками и завыла в подушку еще громче.

Любовь к Юрке прошла через полгода, сказалась тренированность сердечной мышцы. Через полгода сердце Любки снова было свободным и в поиске.

А тут… новая любовь! И тоже с первого взгляда.

Ходили со Светкой Свиридовой на индийский фильм.

Любка обернулась и вдруг встретилась глазами с его взглядом, поразившись до глубины души. Черные глаза были живыми, и словно бы излучали огонь, метнув стрелу в самое сердце. Она никогда не видела его раньше, таких парней девчонки не пропускают. Он перевел взгляд на пол, и она отвернулась. А когда решила взглянуть украдкой еще раз, он исчез.

Фильм был жалостливый. Женщина вернулась домой через двадцать лет и поняла, что вся ее жизнь коту под хвост — и тут она принимает решение вернуться в больницу снова. Любка в конце разревелась, да так громко, что на нее зашикали. Светка вывела ее из зала, нахамив в ответ, а потом долго хохотали и не могли остановиться.

И вдруг, стоит он — и курит, явно кого-то дожидаясь.

Когда он взял ее за плащ и потянул на себя, Любка сначала испугалась, опешив и потеряв дар речи. В присутствии парней она всегда немела и не могла с собой ничего поделать. Умные слова крутились, а поймать их не получалось. Голова становилась тяжелой и набитая мрачной мутью.

— Я подругу не оставлю! — запротестовала Светка, не проникшись к незнакомцу доверием.

— Я ей ничего не сделаю, мы просто поговорим, — успокоил он. — Меня тут все знают, можешь спросить, я Гоша Сажин. И передай Любимову привет, — усмехнулся он. — Скажи, что я вернулся…

— Откуда? Их тюрьмы? — не растерялась Светка, ехидно уколов незнакомца.

— Их армии, дурочка… — проговорил он недовольно.

— Если что, ты кричи, я буду неподалеку… — предупредила она Любку.

Любка кивнула, рассматривая незнакомца.

— И? Так и будем молчать? — полюбопытствовала она, когда немного пришла в себя.

Гоша пожал плечами.

— Да я, в принципе, все о тебе знаю… Может, прогуляемся.

Шли молча. Уже было темно. Он рассматривал ее, а Любка не смела.

— О тебе легенды ходят… Говорят, ты Волкова бортанула? — усмехнулся он.

— Ну, а ты решил сорвать цветок? — решила сострить Любка, повторив слышанную где-то фразу.

— За Мишку обидно, хороший парень. Ты ему нравишься.

— Ну, знаешь! — возмутилась Любка. — Он же проходу мне не дает!

Мишка Волков и в самом деле каждый раз старался прижать ее в угол — и сразу, не объясняясь, начинал целоваться. Губы у него были мягкие и пухлые, так что он мог бы засосать ее всю. Любка его боялась, как огня, и пряталась, а он донимал девчонок в группе, чтобы пустили его в окно, а потом тарабанил в дверь, с требованием открыть. И опять набрасывался, так что приходилось отбиваться и уносить ноги и прятаться в комнате девчонок или в шкафу или под кроватью. В последнее время взял моду прижимать и целовать других, чтобы она приревновала.

В общем, ухаживать он не умел…