Отбор собак–компаньонов, напротив, шёл по пути расширения универсальности их использования. В результате они потенциально сохраняют поведенческий репертуар, свойственный виду. В зависимости от желания владельца такая собака может быть сторожем, ищейкой, пастухом или охотником (правда, любую из этих функций она выполняет хуже высокоспециализированной породы). Поведение собак–компаньонов в схожих ситуациях может резко различаться. Собака–компаньон гибко приспосабливает своё поведение к требованиям владельца, в результате отношения пуделя к кошке, в отличие от таксы, зависит от отношения к этим животным его владельца и особенностей выращивания. В соответствии с особенностями собственного характера разные люди предъявляют очень несхожие требования к своим четвероногим компаньонам: одним нужно, чтобы собака разделяла их страсть к дальним прогулкам, другие ищут в компаньоне товарища по играм, третьи ценят в собаке её беззащитность и потребность в опеке и т. д. и т. п. В результате компаньонами оказываются, с одной стороны, спортивные собаки, особенно те, что участвуют в состязаниях вместе с хозяином, с другой стороны, мелкие собачки, постоянно сидящие на коленях владельца (раньше их очень метко называли комнатными).
Таким образом, компаньонами с полным правом можно назвать и сенбернара, и левретку, и пекинеса.
Подчеркнём: у пород, когда–то бывших пользовательными и «не позабывших» свою «идею», возможны неприятные сюрпризы. Так, карликовый шпиц остаётся самостоятельным не по росту; мопс явно считает себя суровой боевой собакой Древнего Востока, а шелти выходит из себя, пытаясь на загородном пикнике собрать в «кучку» бестолковое стадо своих владельцев. Иногда подобные черты умиляют, заставляют смотреть на собаку–малютку с уважением, иногда доставляют лишние хлопоты и ей, и хозяину.
Итак, каков портрет спортивной собаки? Там, где речь идёт о демонстрации природных физических возможностей: соревнование упряжек, — портрет спортивных собак практически не отличается от такового их рабочих прототипов.
Бега борзых стоят особняком, поскольку во главу угла поставлена скорость, а не умение ловить зверя. В результате по сравнению с охотничьим прототипом поведение беговой борзой достаточно изменено. Здесь не так важен блок на агрессию, снижена социальность — собаки всё равно бегут в намордниках, и важна не поимка, а то, что собака догнала зайца. Охотничье сведено до единственной реакции — преследования. Территориального поведения нет. Подвижность нервной системы и лёгкость переключения внимания невысоки. Возникает определённая аффектированность, но это дело случая, а не результат отбора. Инфантильность низка — собака живёт в мире скорости.
Соревнования по аджилити, равно как и по другим видам сложной дрессировки, обязательно требуют подвижности нервной системы, лёгкости переключения внимания и достаточно высокой инфантильности.
Мы не говорим о соревнованиях–тестах, в ходе которых проверяют у собак рабочие качества, понятно, что косвенно там подтверждается и этологический портрет.
Ещё одна черта, обязательная для любой спортивной собаки, — азарт. Поскольку это качество присуще не породе в целом, а всё–таки отдельным особям, то разбирать его здесь мы не будем — и так понятно, что такое азарт и как выяснить его отсутствие.
Вообще спортивное применение на данном этапе развития этого направления кинологии заставляет в первую очередь говорить скорее об индивидуальностях, чем о породах. Практически в каждой породе можно найти четвероногого спортсмена, который добивается таких результатов, творит такие чудеса, которые и не снились его соплеменникам!
Спорт оказывается, пожалуй, единственной ареной, на которой, пусть и не во всех видах, дворняжка может идти на равных соревноваться с аристократами собачьего мира. Неслучайно столько метисов отлично выступает на аджилити, а на крупнейших соревнованиях ездят на выборзках, а не только на ездовых.