Pourquoi pas? или Почему бы и нет?

Смотреть на фигуру, которая отражалась в зеркале, было столь же невыносимо, как разглядывать солнце в ясный день без защитных очков. Мужской силуэт (ну да, с такими формами вряд ли женский) как будто покрывала тонкая светящаяся оболочка. Яркий, слепящий свет струился от нее во все стороны, вызывая невольную ассоциацию с лампочкой. Прикрыв ладонью глаза, я попыталась взглянуть сквозь оставленную между пальцами щель на гостя (или на хозяина?), который не торопился покидать границы зазеркалья. Что ж… Тот, кто назвал данное существо Светлоликим, имел для этого очень вескую причину.

— Сними свои покровы, Сейлин, — повторил собеседник первоначальный приказ, слегка его перефразировав. Он скрестил на груди руки (две, не шесть! Уже хорошо), продолжая стоять по ту сторону рамы. Теперь зеркальная поверхность больше походила на окно в другую комнату, но рассмотреть интерьер за спиной этого сияющего субъекта, я не могла. В глазах появилась резь, и мне ничего не оставалось, кроме как снова зажмуриться и чуть отвернуться от источника неприятных ощущений, который ядовито заметил: — Я допускал, что ты можешь ослепнуть от моего вида, смертная. Но не думал, что ты еще и оглохнешь.

А голос-то у него красивый, совсем не демонический, разве что интонации одна другой хуже. Но даже при таком раскладе этот тип кажется более человечным, чем при нашей первой встрече. Пусть его кожа излучает свет, пусть он ведет беседу с помощью зеркала, пусть… все равно это куда приятней, чем несколько минут общения с саркофагом. Но эти фразы… что-то в них не так…

Черт побери! Да он же говорит на моем родном языке!

От изумления я широко распахнула глаза, но тут же пожалела об этом. Ореол его свечения действовал на мои зрительные органы губительно. Закрыв рукой лицо, я пробормотала:

— По-русски? Но как? П-почему? — запнувшись, осознала, наконец, что и сама говорю не на Тайлаари. Хуже того, я вообще мало что помню из него.

Было такое ощущение, что кто-то перекрыл те участки моей памяти, где хранился искомый словарный запас. И умом то я понимала, что он никуда не делся, да вот вспомнить ничего вразумительного не могла. Так… пару названий и все. Все? Но это значит… Быстро убрав от лица руки, я уставилась на запястье, где раньше находился «Шелест». Так и есть: чистая ровная кожа без каких-либо намеков на магический браслет. Еще одно изменение, которое я не заметила сразу. Странно, но с исчезновением этого прибора мои голосовые связки перестали испытывать дискомфорт от родной речи, как это было недавно. Получается, что браслет не так уж и безобиден. Давая одно знание, он постепенно перекрывал другие. Или я неверно толкую механизм его действия? Да какая теперь разница?! Нет его больше на моей руке. А ведь Эван говорил, что снятие этой штуковины может причинить мне боль и нарушить гармонию. Я прислушалась к собственным ощущениям и сделала неутешительный для себя вывод: может, боли и нет, но чувство потери присутствует. Как будто у меня отняли что-то очень дорогое. Наверное, люди с амнезией испытывают то же самое.

— Потому что я так хочу, — спокойный ответ мужчины вывел меня из задумчивости. — Любопытный язык, мне нравится. Отныне я буду единственным, с кем ты сможешь здесь общаться. Больше никто не поймет тебя. Да никто и не войдет сюда без моего позволения. А теперь поторопись, мне надо взглянуть на твою спину, — его холодный, чуть скучающий тон пробудил во мне дух противоречия, помноженный на злость и разочарование, он напрочь заглушил призывы логики о том, что не следует грубить всяким светящимся колдунам, которые по слухам еще и полубоги.

Общаться? Только с ним? Да я лучше дам обет молчания или переду на язык жестов, чем стану терпеть такое с собой обращение. Нет! Ну, это надо же… снял с меня «Шелест». Жмот светломордый! А еще великий Повелитель называется. Черта с два, я буду плясать под его дудку! И пусть мне будет плохо… потом.

— Вот еще! — фыркнула я, зло щурясь. Попытки рассмотреть собеседника во всех подробностях успехом не увенчались. Я видила лишь силуэт его крупной фигуры, не более того. Глаза слепило, и это раздражало еще больше.

— Ты сама сделала свой выбор, — пожал плечами он и, переступив переплетения металлических змей с искрящейся от его близости чешуей, оказался в паре шагов от меня.