Поцелуй вслепую

Рисовал, как безумный. Водил карандашом по шершавой бумаге, очерчивая контуры, растирая штрихи, повторяя невероятно заманчивые изгибы и впадинки. К ней тянуло даже сейчас, когда она спала. Прорисовывая каждую прядку волос, округлые плечи, тонкие кисти и пальчики, аккуратную женственную грудь с маленькими горошинками сосков, я испытал почти физическое удовольствие. Штрихуя тени, вырисовывая объем, я как будто ласкал ее тело. Разве могут быть бедра настолько идеальными? А колени, щиколотки и икры, маленькие ступни с пальчиками? Тяжело дыша и облизывая пересохшие губы, я рисовал любимые мной веснушки…

Я сидел почти в темноте, под окном, в своем удобном желтом кресле, где освещением служил мне лишь уличный фонарь, чьи лучи попадали в спальню через окно. Но я не был уверен, что создавал когда-либо что-то более прекрасное. Тишину нарушало лишь Викино равномерное дыхание во сне и шуршание карандаша по бумаге. Я почти закончил, осталось только проработать ткань постели, когда Вика повернулась и сменяла позу.

Теперь лунный свет падал на ее лицо, лаская губы и густые черные ресницы. Я откинул бумагу с готовым рисунком на пол и взял следующий лист. Спящая малышка была прекрасна, она была красива, и, быстро работая карандашом, я чуть не выругался в голос. Я хотел ее всю, такую нежную и дерзкую, горячую, порой пугливую, а местами отчаянную. Всю целиком. Желание бурлило внутри меня, вместе с чем-то, что прожигало в груди огнем. Викино лицо, такое удивительное и прекрасное, я изобразил еще быстрее, чем на предыдущей работе. Я кажется уже знал каждую черточку и с закрытыми глазами мог повторить красивый изгиб бровей.

Моя девочка замерзла, по телу поползли мурашки, сон был неглубоким, она ворочалась, подминая под себя простыни. Следом за первым на пол полетел второй лист. Вика мерзла, а мне было жарко от огня, что полыхал внутри. Всеобъемлющая потребность в этой девушке, от которой сердце разрывалось на куски. В тот момент я абсолютно точно почувствовал, что именно оно так сильно бьется в груди. Рисовать я больше не мог — это было слишком. Этими линиями я словно выворачивал душу наизнанку.

И, будто услышав мои мысли, Вика проснулась.

— Замерзла, — проказливо потянулась она и, улыбнувшись, поползла ко мне.

Мое тело дрожало, беспредельная тяга к этой девушке потрясала. Хотелось ощутить ее везде, потрогать, присвоить и не отпускать никогда. Вика поежилась, потерла свои голые плечи, а потом громко чихнула, забавно так и очень мило. А я почти не дышал, разглядывая совершенство, сидящее на моей постели.

— Что, Серёжа? Ты такой загадочный!

— Я тебя люблю, — признание просто вылетело из меня.

А Вика…, Вика выдохнула и, радостно взвизгнув, вмиг забралась на мои колени. То, что я сказал, окончательно разрушило все стены между нашими сердцами. Наверное, только сейчас я понял, что мои слова были не только словами для нас обоих, я как будто создал невероятно сильную связь между нами, а моя девочка это почувствовала.

— Ух ты, это же я, — Вика прогнулась и подняла рисунки. Долго разглядывала, а я не мог насмотреться, поглаживая ее стройную спину, водил пальцами по позвоночнику.

Она посмотрела мне в глаза и нежно улыбнулась.

— Мой любимый мужчина очень талантливый.

Я больше не мог терпеть, и плевать что сейчас четыре утра и завтра нам обоим на работу. Ее нежное, хрупкое тело в моих руках было важнее всего на свете, ее горящие от счастья глаза и то, как она выделила слово «любимый».

Теперь она была необычайно важным условием моего существования. Это стало очевидно, так резко, что я впился в распухшие губы грубым поцелуем.

Рисунки полетели на пол, я почти зарычал ей в губы, прижимая к себе с невероятной силой, сдавливая, не давай свободно дышать, а Вика опустила руку между нами.

Ее ласкающее, медленное, томительное движение по моей чувствительной коже, по головке, трение большим пальцем по уздечке и снова вниз.

Такая нежная ласка…, и наши взгляды глаза в глаза — это было так приятно, почти до боли.

Вика, дрожа от нетерпения и желания, оседлала меня сама, запрокинув голову, она медленно насаживалась на каждый мой сантиметр, подарив мне такое зрелище, что я почувствовал, как отказывает разум.

Опускаясь и приподнимаясь на мне, сладко скользя, моя любимая дарила ощущения, медом разливающиеся по вибрирующему телу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Люблю тебя, — прошептала Вика перед самым нашим финалом, глядя на меня своими затуманенными от наслаждения глазами.

— Люблю, — выдохнул я и встал с кресла, держа ее на руках, и потом бережно положил на кровать.

Ее потрясающие тело все еще дрожало, но мне нужно было больше. Гораздо больше, то, что уже нельзя было описать словами. Дыхание одно на двоих. Мы будто сплелись не только телами, но и душами. Дальше я любил ее, не разрывая поцелуя. Вика снова задышала чаще, я улыбнулся, разглядывая раскрасневшееся лицо, она снова горела и извивалась подо мной. Моя девочка была идеальной, с ней я научился летать, и неожиданно нас накрыло одним на двоих взрывом экстаза.

