Поцелуй вслепую

ГАП закрыл дверь и отошел от машины. Мои коллеги принялись обсуждать текущие объекты. А я смотрела на Сергея через окно. Руки кололо от желания прикоснуться к его колючему подбородку, запустить пальцы в курчавые жесткие темные волосы. И целовать, много и долго целовать, пока губы не онемеют. Как же сложно, оказывается в ком-то разочароваться, когда так немыслимо к нему тянет. Не знаю, что я испытываю влюбленность, любовь, главное, что я не смогу это отпустить и просто вырвать из себя одним махом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Разглядывая своего ГАПа, я краем уха услышала разговор инженера по электрике с геодезистом.

— Что-то с Кабаевым нашим совсем не то: ошибки эти, а теперь слышали? Он сегодня Юлю уволил.

— Юлю? — съехали очки геодезиста на нос. — Да ты что? Она же его лучший специалист!

Эта новость ошарашила меня, появилось желание выпрыгнуть из машины, чтобы вернуться к нему, поддержать, помочь, чем угодно, быть рядом в сложную минуту. Я представляла, каким трудным было это решение для него. Вся моя нежность, та, которую я сдерживала последние два дня, рвалась наружу. Я как будто повзрослела, стала старше. Я новая, приняв решение, признав нас парой, теперь остро чувствовала его, как себя, и, при разговорах о Кабаеве, моё сердце рвалось к нему навстречу.

— Мда, такой скандал разразился, она к директору ходила. Не знаю, чем там все закончилось.

— А разве он не должен за месяц предупреждать?

— Ну, вот он и предупредил. Она так голосила, что на первом этаже было слышно.

— Что творится.

— И не говорите.

Блуждая по коридорам обследуемого объекта, я вдруг четко осознала, что нет никаких проблем Кабаева, есть наши проблемы, из-за которых он рискнул даже выгнать с работы Юлю, потому что мы так решили, учитывая результаты моего не очень умелого расследования. Переживая за то, что происходит на работе, я на автомате записывала цифры, заставляла себя ровно держать рулетку, и чуть не уронила дорогой фотоаппарат. А потом… Потом я вдруг очень четко осознала, что мы — пара, и даже их возможный ребёнок это изменить не может, если только мы сами всё не разрушим. Я не разрушу. После объекта, выйдя из микроавтобуса, насилу справившись со своими эмоциями, я побежала на работу, как он и просил.

— А Кабаев где? — спросила я своих коллег, которые не ездили с нами на объект и уже собирались домой.

— Так они с Юлей опять к директору пошли, они сегодня там целый день. Такой дурдом.

— Понятно, — вздохнула я, пытаясь отыскать уже давно звонивший в сумке телефон.

На экране высветилась фотография моей сумасшедшей мачехи.

— Алло! — рявкнула я, не желая сейчас с ней общаться.

Мне было не до нее, мне нужно было дождаться своего мужчину.

— Я беременна! — объявила мачеха.

— Круто, поздравляю! — от этой новости меня перекосило, видимо, у меня на такие сообщения образовалась аллергия.

— Но тетке УЗИстке что-то не понравилось, и она вызвала мне скорую.

— Класс! — я, всё же, как смогла, выразила своё восхищение, что их попытка с отцом зачать ребёнка, наконец-то увенчалась успехом.

— Мне тоже нравится, — пыталась перекричать шум дороги моя мачеха, — и меня везут в третью городскую, твой папаня в командировке, так что найди и привези мне халат и тапки, чашку с ложкой, а ещё купи воды и пару моих любимых йогуртов! — её радость безудержно вливалась в меня из телефона.



Глава 33

В палате было светло, но нестерпимо душно. Кроме Тани на кроватях вдоль стен лежали еще две женщины с большими беременными животами. Они с интересом разглядывали меня. Их одолевала больничная скука, и каждый посетитель являлся своего рода развлечением. Я села на краешек Таниной кровати, аккуратно отогнув одеяло. Мачеха выглядела бледной, но удивительно счастливой. К приклеенной пластырем игле капельницы вели перекрученные вокруг стойки трубочки, по котором медленно текли сверкающие капельки лекарства.

— Дежурный врач сказал, что опасаться нечего, выписали мне таблетки. Ну и покой, конечно же.

Я кивнула, соглашаясь, при этом с тревогой поглядывая на телефон. Я знала, что, если Сережа позвонит или напишет сообщение — это будет видно, прозвучит сигнал. И все равно без конца проверяла сообщения. Мне очень не нравилось, что я опять ушла, хотя он попросил остаться. Сергей оказался мудрее меня и, похоже, на мой побег из ресторана отреагировал спокойно, не затаив обиду.

— Может, планшет мне принесёшь? — внимательно разглядывала меня мачеха. — Тут скучно.

Все же мы были подругами, и она, конечно же, догадалась, что со мной что-то происходило. Я снова кивнула. Мне почему-то казалось, что если я не поговорю сегодня с Сергеем, то случится что-то непоправимое.

Поэтому, делая вид, что слушаю Таню, я набрала ему сообщение.

«Моя мачеха попала в больницу, я поехала к ней, прости, что не смогла остаться."

А ведь он мог подумать, что я вру, избегая нашей встречи. Как же все запуталось всего за несколько дней. Таня продолжала на меня глазеть, а я сжимала в руках телефон.

— Как у тебя дела? Мы сто лет не болтали.