Поцелуй ветра

У него было имя – Андрей. Они учились в одной школе, только Андрей – в 11-м классе. Нет, нет, она вовсе не влюбилась! Вот глупости! Инка никому не позволила бы думать, что она как последняя дурочка вздыхает о ком-то, пусть даже и о самом лучшем парне на свете...

Хотя, что уж тут говорить, Андрей лучший! Инка была уверена в этом с того самого момента, как переехала в этот дом и перешла в эту школу. То есть с пятого класса. Вот если бы с ним как-нибудь поговорить по душам, тогда...

– Садись, – Рита похлопала ладонью по скамейке, рядом с собой.

Инка, выйдя из ступора, залепетала:

– Я вообще-то к маме собралась... Кстати, надо позвонить...

Она поспешно достала телефон, сделала вид, что разговаривает: «А, ты домой?.. что?.. уже не надо?.. Хорошо, я подожду тебя во дворе...» Дав понять ребятам, что она неожиданно оказалась свободна, Инка преспокойно уселась рядом с Ритой.

– Хорошо выглядишь, – шепнула та.

– Ты тоже, – благодарно улыбнулась Инка. Она заняла довольно удобную позицию, отсюда можно было безнаказанно наблюдать за всеми, в том числе и за Андреем. А наблюдать за людьми она любила. Люди казались весьма забавными, иногда интересными, но, к сожалению, чаще всего – скучными.

Валерка по своему обыкновению рассказывал какой-то детский анекдот. Но он рассказывал его так смешно, что, несмотря на полную тупость анекдота, все смеялись. Инка удачно ввернула: «Валер, ты расскажи о своей прошлогодней выходке на ботанике. Лучше любого анекдота». Валерка славился тем, что вечно попадал в нелепые или комические ситуации. Пока он соображал, о какой выходке идет речь, Инка, тонко улыбнувшись, напомнила о знаменитой картине. Инка так и сказала: «Начало XXI века, доска, мел...» Валерка, вызванный для исправления двойки, изобразил на доске гигантского червя и увлеченно пересказал ботаничке и всему классу фильм «Дюна», снятый по одноименному роману Фрэнка Герберта.

«Вспомнил!» – обрадовался Валерка. Еще бы! У него появился новый повод похохмить. Он не знал, что Инка преследовала свою цель. В отличие от Валерки, она читала книгу. Так что, заставив Валерку рассказывать, Инка как бы направляла его, задавала вопросы, а сама вставляла реплики. Рассказывать она умела. Постепенно переключила внимание на себя. Теперь все слушали ее, даже Валерка. Инка воодушевилась, блестяще завершила пересказ книги, потом легонько пошутила с Тагиром, вывела из задумчивости Костика, быстро познакомилась с двумя парнями, успела сказать девчонкам по комплименту, и вот она уже в центре внимания, шутит, смеется сама и смешит других, не дает Валерке рта раскрыть, блещет остроумием, так и сыплет умными словечками... При этом она не выпускает из виду Андрея. Как он реагирует? Слушает ли? Смотрит ли? О чем думает?

Андрей улыбался, изредка говорил что-нибудь, но больше слушал или не слушал, кто его знает. Он такой загадочный!

Инка пустила в ход все свое красноречие, постепенно она все ближе подбиралась к Андрею, все чаще обращалась прямо к нему. Он пожимал плечами, отвечал почти всегда односложно. А потом неожиданно встал и распрощался со всеми.

«Вот так всегда», – разочарованно думала Инка, глядя в спину растворяющемуся в темноте Андрею.

Она посидела еще минут пятнадцать, отвечая невпопад на вопросы развеселившихся парней и девчонок. Постепенно интерес к ней угас, ребята стали обсуждать что-то совсем Инке неинтересное, она смотрела в темноту, повторяла «что-то мама задерживается...». Наконец не выдержала и тоже ушла. Кажется, на ее уход даже внимания не обратили. Она умела уходить незаметно.

Глава 2

Инка, ее прошлое и настоящее

Водолеи привлекательны, эрудированны, умны, внимательны, склонны самостоятельно принимать решения, игнорируя чужие советы. Женщина-Водолей всегда поступает по-своему, но предпочитает не нести за это ответственности.

Мама возилась на кухне. Крикнула, услышав, как хлопнула входная дверь:

– Инна, ты?

– Я...

Инка медленно стащила куртку, сбросила кроссовки. Прошла по коридору в кухню, заглянула:

– Привет, мам, как ты?

– Привет, нормально. – Мама, поворачиваясь из стороны в сторону, хлопала ящиками столов, дверцами шкафа и холодильника, громыхала кастрюлями. – Ты ела? – спросила она озабоченно.

– Ела, ела, – скороговоркой произнесла Инка.

– Знаю я, как ты ела, – проворчала мама, – небось опять печенье грызла.

– Я правда ела, – лениво оправдывалась Инка.

– Ужинать будешь? – Казалось, мама разговаривает сама с собой или с кастрюлями. Она не слушала дочь или не слышала. – Садись со мной, а то одной скучно есть, – предложила мама.

– Сейчас, – пообещала Инка и покорно побрела в ванную мыть руки.

Ужин был обильным. Мама заставила стол тарелками с соленьями, салом, колбасой, овощами. Налила себе борща.

От первого Инка категорически отказалась. Тогда мама поставила перед ней тарелку с рагу.

– Ешь давай, – приказала она.