Поцелуй Уробороса

Ей действительно хотелось в это верить. В конце концов, Параша получила титул жрицы не за верность или красивые глаза – ее магическая сила была огромной, а опыт умножал эту силу вдвое. Параша была уверена, что правильно считала эмоции во время разговора с Всеведой: Берегиня нервничала, испытывала страх и тревогу, но теперь старуха задумалась над тем, что именно вызвало те чувства.

Страх и тревога.

Это сильные и яркие эмоции, за которыми можно скрыть кое-что другое…

«Неужели я ошиблась?»

– Почему Всеведа отправила меня к вам? – тихо спросил Федра.

– Потому что я держу слово и не боюсь ответственности. Все остальные побоялись взять тебя под защиту.

– Только поэтому?

– У тебя есть какие-то подозрения?

– После вчерашних событий вы подпустили бы к себе кого-нибудь из сторонников Всеведы?

Жрица прищурилась.

– И второй вопрос, – продолжил Юрий. – Что будет с соглашением, которое вы заключили, в случае вашей смерти?

– Оно…

Несколько секунд Параша молчала, с ужасом вспоминая детали данного ею заклятия обещания, побледнела, вспомнив, что ответственность за их соглашение, а значит – и за жизнь королевского младенца, – хитрая Берегиня несла только перед ней, и очень тихо спросила:

– Всеведа что-нибудь подарила тебе при расставании?

– Вот этот медальон. – Федра, не прикасаясь, указал на золотое украшение. – Сказала, что он меня спасет.

– Посмотрим…

Жрица поступила правильно: принялась торопливо читать навский аркан, намереваясь выжать из медальона магическую энергию и превратить в обычную безделушку, но не успела.

Она просто не успела.

Медальон расплылся по груди Федры, словно расплавился, но при этом не причинил вреда, не обжег. И не стек на пол – для этого не осталось времени. Медальон расплылся, потерял форму, очертания, даже цвет… Как будто исчез, на мгновение сделавшись прозрачным, но в действительности – раскрылся.

Извергая из себя беспощадного голема.

Золотой медальон обратился в Ардоло, и страшная морда кровожадного монстра была последним, что увидела шепчущая заклинание жрица. Параше оставалось дочитать лишь два предложения. Два малюсеньких предложения, чтобы хоть как-то защититься от удара, но она не успела. А носить внутри прекрасно защищенной «Хризантемы» «щит» или «панцирь» не было никакой необходимости.

На чем и строился расчет Всеведы.

– На! – Ардоло взмахнул ножом, и старая жрица захрипела, прижимая руки к распоротому горлу.

Заклинание осталось недосказанным.

– На! – Второй клинок, тот, что был в левой руке, стремительно промчался снизу вверх, и Федра оказался вскрытым от живота до шеи. Взгляд его сразу остекленел.

На чайный столик хлынула кровь, старая – жрицы и молодая – чела, но одинаково горячая, потому что свежая. Кровь окрасила белую скатерть, испачкала чайник и наполнила до краев чашки. Кровь наполнила комнату острым запахом смерти, и голем с удовольствием втянул его ноздрями.

– Хорошо! – Безумно расхохотался, раскинул в стороны руки и повторил: – Хорошо!

И вразвалку направился к дверям: ему нужно было вырваться из «Хризантемы» – для спасения и по возможности убить кого-нибудь по дороге – для души.

Положение Берегини, а также те обвинения, которые прозвучали в адрес Ярины и, опосредованно, в адрес Всеславы, сделали возвращение прежней владычицы невозможным и позволяли Всеведе занять королевский кабинет, но умная жрица не торопилась. Она прекрасно понимала, что сейчас находится на виду, за ней следят, ее оценивают те, кто может повлиять на предстоящие выборы, а значит, следует играть предельно тонко, демонстрировать не только твердость к врагам, но и уважение к падшим. И поэтому Всеведа устроилась в одном из резервных рабочих кабинетов дворца. Разумеется, все документы Ямании и Всеславы были изъяты и тщательно досмотрены, но Дом знал, что Всеведа не торопит события. И Дому это нравилось.

И еще Дом знал, что во дворце появилась новая хозяйка.

Расставшись с Федрой, Всеведа сначала провела плодотворную встречу со знатной фатой из домена Измайлово – та прибыла уверить Берегиню в своей преданности и провентилировать вопрос насчет освободившегося места жрицы домена, затем последовал громкий разговор со Сдемиром, а последние минуты Всеведа вплотную работала с документами.

И именно за этим занятием ее застала секретарша.

– Берегиня? – прошептала фея, осторожно заглядывая в кабинет. – Там…

– Что случилось? – Всеведа подняла голову и внимательно посмотрела на помощницу: – Кто-то хочет меня видеть?

– Только что сообщили… – Фея не знала, как продолжить, и замолчала, нелепо хлопая ресницами. Ей было страшно оказаться горевестницей, но так получилось, тут уж ничего не изменишь.

– Сообщили о чем? – нетерпеливо переспросила Всеведа. – Говори быстрее, у меня много работы.

– На «Белую хризантему» совершено нападение! – набравшись храбрости, выпалила секретарша, но запала хватило лишь на одну фразу, и фея вновь замолчала.

– На «Хризантему»? – Берегиня склонила голову набок. – Там же… – И тоже замолчала, глядя в расширенные от ужаса глаза феи. – Кто напал?

– Ардоло.

– Как?

– Неизвестно, но ему удалось уйти.