Поцелуй теней

Если мы не поспешим, то увидим, как царица доведет его – их обоих – до оргазма. Гоблины ничего плохого не видят в сексе на публике. Это среди мужчин считается у них признаком силы – кончить несколько раз за время пира, и женщина, которая может этого добиться, ценится. Конечно, и мужчина-гоблин, который может долго выдерживать женское внимание, ценится среди женщин этой расы. Если у гоблина есть сексуальные проблемы вроде преждевременной эякуляции или импотенции, а у женщин – фригидности, то об этом знают все. Ничего не скрывается.

Глаза Курага взглянули на маленького гоблина в руках стража. Учитывая, как сосредоточилось его внимание, царица могла бы с тем же успехом быть в соседней комнате.

– За что схвачен один из моих подданных? – спросил Кураг.

– Здесь не поле боя, а я не мертвечина, – ответила я.

Кураг заморгал. Глаз на плече моргнул на секунду-другую позже остальных. Кураг повернулся к маленькому гоблину.

– Что ты сделал?

– Ничего, ничего, – залопотал малыш.

Кураг повернулся ко мне:

– Расскажи ты, Мерри. Этот врет, как дышит.

– Он пил мою кровь без моего разрешения.

Глаза моргнули снова.

– Это серьезное обвинение.

– Я хочу возмещения за украденную кровь.

Кураг вынул из-за пояса нож:

– Ты хочешь его крови?

– Он пил кровь царственной принцессы Высшего Двора сидхе. Ты серьезно полагаешь, что его низкая кровь – справедливое возмещение за это?

Кураг посмотрел на меня:

– А какое возмещение будет справедливым? – спросил он с подозрением.

– Твоя кровь – за мою.

Кураг оттолкнул от себя руки царицы. Она тихо вскрикнула, и ему пришлось ее отпихнуть так, что она села на задницу. Он даже не посмотрел на нее – не сильно ли она ударилась.

– Делиться кровью – у гоблинов это значит многое, принцесса.

– Я знаю, что это значит.

Кураг прищурил все свои желтые глаза.

– Я могу просто подождать, пока ты потеряешь столько крови, что на самом деле станешь падалью.

Его царица подобралась к нему поближе:

– Я могу ускорить этот процесс.

В руках у нее был нож длиной с мой локоть. Лезвие тускло блеснуло.

Кураг обернулся к ней и рявкнул:

– Не лезь не в свое дело!

– Ты будешь делиться кровью с ней, а она не царица. Это мое дело!

Она ткнула ножом прямо в него. Лезвие мелькнуло серебряной полосой настолько быстро, что глаз не успевал уследить.

Кураг успел лишь отмахнуться рукой, чтобы нож не воткнулся в тело. Лезвие распороло ему руку алым всплеском. Другая рука ударила царицу в лицо наотмашь. Раздался резкий хруст сломанных костей, и она второй раз села на задницу. Нос ее лопнул, как переспелый помидор. Два зуба между клыками вылетели прочь. Если изо рта и пошла кровь, ее не было видно за потоком, хлынувшим из носа. Глаз, ближайший к носу, вывалился из разбитой орбиты и повис на щеке, как шарик на ниточке.

Кураг наступил ногой на нож и ударил ее еще раз. Она свалилась набок и осталась лежать. Не одна была причина, по которой я не хотела выходить за Курага.

Он наклонился над упавшей царицей. Толстые пальцы проверили, дышит ли она еще, бьется ли еще сердце. Кивнув сам себе, он поднял ее на руки и прижал к груди нежно, бережно. Потом рявкнул какой-то приказ, и сквозь толпу протолкался здоровенный гоблин.

– Отвези ее в наш холм. Проследи, чтобы ей обработали раны. Если она умрет, твоя голова будет на шесте.

Глаза гоблина глянули в лицо царя – и опустились. Но в какой-то миг у него на лице читался неприкрытый страх. Царицу избил почти до смерти сам царь, но если она умрет, виноват будет гоблин-страж. Таким образом, царь будет чист от обвинений и сможет выбрать себе новую царицу сразу же. Если бы он просто убил ее на глазах стольких знатных свидетелей, его могли бы заставить отказаться от трона или от жизни. Но она вполне была жива, когда он бережно переложил ее на руки шестерке. Если она умрет, руки короля останутся чисты от крови – метафорически.

Хотя маловероятно, чтобы царица гоблинов умерла. Гоблины – народ живучий.

Второй страж-гоблин, пониже и пошире первого, взял у Курага нож царицы и последовал за первым сквозь толпу. Кураг будет в своем праве казнить их обоих, если царица не выживет. Одно из первых знаний, которые приобретают царственные особы, – это как переложить вину на другого. Переложить вину и сохранить голову. Очень похоже на сложную игру с Королевой Червей из "Алисы в Стране Чудес". Скажешь не то, не скажешь то – и голову тебе долой. В переносном смысле, а то и в прямом.

Кураг повернулся ко мне:

– Моя царица избавила нас от хлопот открывать мне жилу.

– Тогда давай к делу. Я теряю кровь, – сказала я.

Гален все еще держал меня за руки, и я поняла, что он зажимает раны.

Я взглянула на него:

– Гален, все в порядке. – Он продолжал держать. – Гален, отпусти, пожалуйста.

Он посмотрел на меня пристально, открыл рот, будто собираясь возразить, но ничего не сказал и медленно убрал руки, измазанные моей кровью. Но его давление уменьшило ток крови, а может быть, его прикосновение. Может быть, мне не показалось, что его руки несли прохладу, успокоение.