Поцелуй смерти

Перебежав дорогу, я сворачиваю и направляюсь прямо в гущу деревьев. Лес – моя лучшая надежда, мой лучший шанс защититься от кого-то, кто может скрываться в тени… или от кого-то, кто может прийти в поисках меня.

А еще я раздумываю о том, не выследит ли Мерельда меня сама. Возможно, она назначит награду за мою голову или, что еще хуже, пошлет лорда Пейна притащить меня обратно.

При этой мысли я ускоряю шаг, но чем дальше захожу вглубь леса, тем тусклее становится свечение звезд, пока в какой-то момент оно не меркнет настолько, что я вынуждена замедлиться.

Ветки деревьев царапают мне кожу, цепляются за платье и волосы. Закрыв глаза, чтобы защититься, я руками пробираюсь сквозь заросли, в которых, кажется, оказываюсь все больше.

Моя нога попадает в переплетение жестких лиан, и я раздраженно вздыхаю, пытаясь выпутаться.

Наконец, выбравшись из зарослей, я с трудом сдерживаю слезы, понимая, что все еще почти ничего не вижу. Я продвигаюсь вперед, но, прежде чем делать шаг, проверяю, что находится передо мной, вытянув руки, чтобы ни на что не наткнуться.

Я не могу представить, как долго продолжу так идти. Но единственное, что я понимаю, – это что двигаюсь очень медленно.

Слишком медленно.

Особенно если Киприана и Амадея уже нашли.

Мне нужно как можно дальше уйти от них, но с такой скоростью мне никогда не удастся это сделать.

Снова вглядываясь в непроглядную тьму, я проклинаю себя за то, что уронила сумку, а вместе с ней трутницу и свечи. Если бы я была осторожнее, то не наткнулась бы на Амадея, и сейчас могла бы спокойно ориентироваться среди этих деревьев.

Хотя мне бы вообще не пришлось это делать. Ведь если бы Амадей не поймал меня, я бы не стала убегать через этот лес, пока он сам лежит там мертвый на земле.

Глядя сквозь густую листву над головой вверх на темное, безлунное небо, я тихонько всхлипываю от разочарования.

– Мне нужна помощь. Просто какой-нибудь свет, что угодно… пожалуйста.

Я падаю на колени, признавая свое поражение, как раз в тот момент, когда мое внимание привлекает лучик света, мелькающий впереди. Сердце замирает, когда я наклоняюсь вперед, чтобы раздвинуть несколько веток, и обнаруживаю, что свечение становится еще ярче.

Это всего лишь маленький лучик теплого золотистого света, но его более чем достаточно, чтобы вселить в меня надежду.

– Спасибо тебе, – шепчу я в безмолвной молитве, поднимаясь на ноги.

Я осторожно пробираюсь к нему. С каждым моим шагом свет становится все ярче, а темнота леса медленно отступает.

Наконец, продравшись сквозь особенно густые заросли кустарника, я, спотыкаясь, выхожу на небольшую полянку.

Там, посреди темных густых деревьев, стоит крошечный домик. Я хмурюсь, глядя на него, и задаюсь вопросом, что же мне делать дальше.

Поляну усыпают полевые цветы всех размеров, форм и оттенков, многие из которых я никогда раньше не видела. Сам домик окутан густой вьющейся виноградной лозой, расстилающейся по всей его поверхности.

Все в этом месте кажется странным, но в то же время каким-то знакомым… словно я уже видела это место раньше. Воздух наполнен свежим ароматом цветов, а небо усыпано россыпью из звезд. Когда я делаю еще один шаг на поляну, теплый ветерок проносится мимо меня, дразня дуновением подол моего платья, а затем мои глаза расширяются от удивления.

Меня окружают ленивые светлячки, которые плавно выплывают на поляну, отчего это место начинает казаться еще более волшебным. Переводя взгляд обратно на домик, я замечаю фонарь, висящий у двери. Должно быть, это и есть тот свет, который привлек меня сюда.

Как могла я не знать, что такое место существует недалеко от моего дома?

Я стою посреди полевых цветов, обдумывая следующие действия. В одном из маленьких окошек, наполовину скрытом виноградной лозой, мерцает свет камина, но больше я ничего отсюда не вижу.

Никакого движения, никаких признаков того, что кто-то меня заметил, но это же не значит, что домик пустует. Сама того не осознавая, я начинаю подходить ближе, как будто этот дом сам манит меня к себе.

Ну, по крайней мере, тот, кто живет так далеко от города, вряд ли что-нибудь слышал об Амадее или девушке, которую подозревают в том, что это она ударила его дубинкой по голове. Кто бы здесь ни жил, надеюсь, он хотя бы укажет мне, в каком направлении идти, или даже даст мне свечу, чтобы сквозь эту темноту она освещала путь.

Подходя к арочной двери, я останавливаюсь, прислушиваясь, не движется ли кто внутри, но там тихо. На секунду я задумываюсь о том, чтобы снять фонарь с крюка и просто исчезнуть с ним в лесу, но одна лишь мысль об этом тут же вызывает у меня чувство вины.

Поэтому я делаю единственное, что в моих силах.

Я стараюсь постучать как можно тише, но, кажется, стук все равно нарушает царящую тишину на поляне. Тревожась, я жду какое-то время, но ничего не происходит.

Ну, я должна была догадаться. Уже слишком поздно, все спят, к тому же кто захочет открыть дверь совершенно незнакомому человеку, особенно в таком месте.

Я уже собираюсь уходить, как вдруг слышу приближающиеся шаркающие шаги.