Поцелуй скорпиона

Его дыхание коснулось её волос, спустилось ниже, к щеке. И тоже опалило Киру, окончательно лишая возможности к сопротивлению. Не об этом ли она мечтала долгие годы – оказаться в объятиях Демона?

– Не хочу. Ты так сладко пахнешь… И у меня уже на тебя встал, кроха. И да, ты не ответила на мой вопрос.

То, что у него встал, она и без его слов чувствовала. Его эрегированный член был для Киры, как откровение. Она не пуританка, не скромница, но её никто никогда не зажимал столь бесцеремонно и нагло.

– Я буду кричать.

Кира не видела, чувствовала, как его губы расплываются в медленную, довольную улыбку.

– Будешь. Обещаю.

Всего два слова, а Киру словно в бурлящую лаву опустили. И не спешили оттуда вынимать. Кира понимала, что во всем виновата атмосфера клуба, где многие, приходя в себя, спускали мысли и чувства с поводка. Выплескивали дурь и тайные желания. Вели себя развязнее, чем в обычной жизни. Ночь диктует свои правила, где разврат и полное отсутствие стыда правят балом.

Минет в туалете клуба – классика жанра.

Перепихон в вип-комнате – пожалуйста.

И тут она сама отчудила, невольно привела за собой личного Демона.

– Ты – псих.

Кира дернулась, попыталась вывернуться, но ничего не получилось.

Она своей попыткой спустила с цепи голодного пса.

Киру резко крутанули, особо не церемонясь, и сразу же прижали спиной к стене. Нет, впечатали, и лишь по счастливому стечению обстоятельств, она не ударилась головой. Демон даже не дал Кире возможность перевести дыхание, навалился, на этот раз прижавшись к ней всем телом.

Это было выше понимания и осознания Киры. Его тело рядом, вплотную. Его дыхание обжигало, гуляло по её лицу, шее, сводило с ума, лишало воли и покоя. Ноги давно дрожали, и любимая шпилька стала чертовски неудобной. Но главное действо разворачивалось внизу живота и под трусиками. Плоть Киры реагировала на Демона неправильно, слишком остро, слишком возбуждающе. Кире всегда требовалось время, чтобы подготовиться к половому акту, а тут…

Как оказалось, всё только начиналось. Потому что Демон на этой выходке не остановился.

Он порывисто, полностью раскрытой ладонью подпер подбородок Киры, зафиксировав пальцы на скулах девушки, чтобы та не имела возможности выскользнуть и увернуться. Куда тут, он распластал её, максимально вдавив своё тело в её.

У Киры закружилась голова, стоило втянуть в себя его запах. Наваждение продолжалось, усиливалось. Кира хотела поднять руки, упереться ему в грудь, оттолкнуть.

Не успела.

Он обрушился на неё в поцелуе.

Киру никогда ТАК не целовали – жестко, властно, не щадя. Он брал поцелуй с её губ, не дарил. Её Демон заявлял права, вел себя так, словно они знакомы тысячу лет, не виделись долгое время и, наконец, встретились. А ещё, будто она провинилась, и он её наказывал. Остервенело, жадно.

Всё сплелось в один клубок. Прошлое и настоящее. Реальность и вымысел. Все рамки сдвинулись.

Остались только губы знакомого незнакомца, что терзали и изучали её.

Вторая рука Демона нетерпеливо прошлась по её ребрам, изучая, запоминая сканируя, и остановилась на бедре, комкая и сминая ткань. Кира не сомневалась, если бы между их телами было чуть больше пространства, рука легла бы на грудь и с силой её сжала. От представленного, от ощущения полной беспомощности, Кира медленно поплыла – её кожа стала греться, соприкасаясь и питаясь огнем из эпицентра – там, где её тело соприкасалось с телом Демона.

А его тело было повсюду. Широкие плечи, высокий рост. Бедра, что терлись и вдавливались в её, точно пытались вклиниться, и юбка стала существенной преградой. Его молодое атлетическое тело пылало здоровьем и страстью. Вожделением.

Когда Демон оторвался от её губ, Кира не могла поверить, что на этом – всё. Одна её часть яростно противилась такому раскладу, жаждала продолжения, другая, более рациональная, вздохнула с облегчением.

Но Кира ошиблась.

Глаза Демона находились напротив её глаз, ему пришлось согнуться, заглянуть ей в лицо, чтобы она могла видеть ту бушующую стихию, которая плескалась на их дне и пробирала Киру до первобытной дрожи. Его глаза завораживали, притягивали, забирали её внимание. Да что внимание! Они пленяли её, полностью лишая воли к мало-мальскому сопротивлению.

– Поехали ко мне.

Три слова, взорвавшие сознание Киры.

Кира всё же извернулась и уперла руки в грудь наглеца. И тут же едва справилась с собой, чтобы не сорваться, не застонать вслух. Как же приятно было его касаться! Невероятно… И эти волоски на груди – её личный фетиш, её соблазн, искушение. Грудь мужчины была влажной после боя, несмотря на то, что он обтерся полотенцем, прошло слишком мало времени. Сколько? Около пяти минут, в которые входило ее бегство… А он догонял её…

– Поехали, кроха, – повторил он. Его губы искривились, словно он испытывал физическую боль, но старался сохранить лицо и изображал усмешку.

Глава 8

Она была в его руках.

Кирааа…