Поцелуй разбойника

— О, как мило, — тихо произнесла она. — Ты ухаживаешь за женщинами весьма необычным способом, Чарлз. Мне лестно и приятно слышать от тебя такие слова.

— Рад, что ты замечаешь мои прекрасные качества, моя милая, — прошептал он и зажмурился. Боже, страсть убьет его! Он опустился на пол и, потянув ее за собой, обнял, прежде чем она успела запротестовать.

Она засмеялась, словно выпила слишком много шампанского.

— К тому же ты сумасшедший, Чарлз!

— Знаю. Я с ума схожу от желания узнать вкус твоих губ. — Он прижался к ее губам. В горячей глубине ее рта влажная шелковая мягкость, вкус бренди опьяняли его своей сладостью. Он упивался ее близостью: под легким шелком прятались соблазнительные изгибы ее тела, стройные ноги, кожа, сиявшая как перламутр. Он умер и попал в рай. Гибкие руки обхватили его шею, нежные губы отвечали на его поцелуи.

Пышная юбка Маргерит терлась о его возбужденную плоть, и желание разрывало его на частиц О, к черту все, он положит Маргерит на пол и задерет эти юбки Выше талии… Но когда его рука смело заскользила вверх по ее ноге, она застыла, опустила руки, ее губы сжались.

— Не надо! — испуганно вскрикнула Маргерит. — Пожалуйста, не надо.

Он взглянул на ее лицо и увидел пылающие щеки и сверкающие глаза. Как янтарь в лунном свете, подумал он. Невероятным усилием он сдержал себя и сидел неподвижно пока не овладел собой. Это далось ему с большим трудом; каждой клеточкой его тела владело желание, и она как бы жила своей, независимой от него жизнью. Стараясь глубоко и ровно дышать, он отпустил Маргерит. Она молча смотрела на него, превратившись на его коленях в деревянную куклу. Сейчас ему нужен был свежий воздух, холодный колючий северный ветер, быстрый галоп, купание в ледяной воде.

Поднимаясь, Маргерит нечаянно дотронулась до самой чувствительной части его тела, и это чуть было не заставило его потерять голову. Он легко мог бы овладеть ею, может быть, даже убедить ее, что именно этого она и хотела. Она — он знал это — давно мечтала о любви. Но не с ним.

С тихим проклятием он встал и привел в порядок свою одежду.

Она, отвернувшись, поправляла растрепанные волосы.

— Тебе лучше сейчас уйти, Чарлз, пока я не сделала или не сказала чего-нибудь, о чем бы потом пожалела.

Он повернулся, чтобы увидеть ее лицо. Она отвергала его, он прочел это в ее глазах, и ему стало трудно дышать.

— Тебе была приятна наша близость не меньше, чем мне, Маргерит. Ты не можешь этого отрицать.

— Ты захватил меня врасплох. Мы уже говорили об этом, и я не изменила своего мнения. Моя… дружба остается неизменной. Сегодня я расстроена и слаба, и ты воспользовался…

— Замолчи! — Он ударил кулаком по столу с такой силой, что на подносе задребезжали бокалы. — Не перекладывай вину на меня. Если не хочешь получать удовольствие, то не приглашай мужчин в свою гостиную.

— Я думала, Чарлз, что могу доверять тебе, что ты будешь вести себя как джентльмен, — холодно ответила она.

— Насколько мне известно, я тебя не оскорбил. Отправляйся в свою одинокую постель, Маргерит. Ты не ценишь тех, кто восхищается твоей красотой, и не желаешь поступиться хоть каплей своей драгоценной свободы ради того, кто тебя обожает — искренне обожает. Могу поспорить, что даже сам король не удостоился бы твоих милостей.

Ее губы, которые он только что мечтал поцеловать, недовольно скривились. Он надел шляпу и набросил на плечи плащ.

— Полагаю, нашей дружбе конец. Ты ведешь свою игру. Другими словами, ты не доверяешь мне как другу.

С этими словами он вышел и услышал, как она задвинула засов на двери. Черт бы ее побрал! Почему он отдал свое сердце такой холодной, скрытной женщине? Она никогда не изменит своего отношения к нему.

Он знал, что теперь Маргерит будет избегать его как прокаженного, и вопреки здравому смыслу все-таки решил заставить ее полюбить его. Он добьется этого с помощью писем Полуночного разбойника. Может быть, этот мерзавец сумеет найти дорогу к ее сердцу, если уж никто другой не смог? Однако она придет в ярость, если… когда узнает правду…

Маргерит долго стояла, прислонившись лбом к двери, прежде чем собралась с силами и, еле передвигая ноги, добралась до своей постели. Только Богу известно, как ей хотелось испытать всю силу и красоту любви Чарлза, но ей нельзя было этого делать. Она не имела права вводить в заблуждение того, на чью любовь не могла ответить любовью. Нельзя сказать, что она не питала к нему никаких чувств — разве могла женщина остаться равнодушной к его мужскому обаянию?

Но он хотел больше, чем она могла ему дать, и потому любовные отношения следует прекратить прежде, чем она согласится на близость с ним. Было бы жестоко отдать свое тело, но не дать любви.

Охваченная неутоленным желанием, она вытянулась под одеялом, уверенная, что ее ожидает бессонная ночь. Задув свечу, стоявшую у кровати, она уставилась в темноту.

Глава 11