Поцелуй под смоковницей

– Тсс… – Антонио осторожно приложил палец к ее губам, заставив замолчать. – Тебе не нужно извиняться за свои чувства. Я догадываюсь, как нелегко тебе пришлось и как многим ты пожертвовала ради своего брата.

– Откуда вам знать? – с досадой заговорила Мейси, но вся досада улетучилась, когда она обнаружила, что чувствует прикосновение его пальца при каждом движении губ.

Его взгляд был темным и теплым, когда он ответил:

– Потому что это написано у тебя на лице. Потому что ты вся светишься любовью и добротой.

В устах другого человека это прозвучало бы как сентиментальная лесть, но Антонио говорил так нежно и печально, что Мейси едва не расплакалась. Никто никогда раньше так с ней не говорил. Никто ни разу даже не заметил, как она выбивалась из сил, стараясь дать брату достойное образование, и вообще всего того, что она делала для Макса. И как ей приходилось ущемлять себя ради этого.

– Спасибо, – прошептала она, но Антонио крепче прижал палец к ее губам, и Мейси снова почувствовала эту ласку всем телом.

Наверное, это было написано у нее на лице, потому что Антонио улыбнулся.

– Такая светлая, – прошептал он, проводя по ее губам кончиком пальца. – И такая милая.

Мейси была потрясена его прикосновением, ей казалось, что он водит пальцами прямо по ее душе. Она несколько раз пыталась встречаться с парнями, и в беззаботные юношеские годы, и после смерти родителей, но ничего серьезного не было. Поцелуи ни одного из них не вызывали у нее того отклика, какой вызвал Антонио Росси, просто проведя по ее губам кончиком пальца. Ничего подобного она никогда не чувствовала. Полузадушенный голос разума шептал ей, что нужно немедленно прекратить эту ерунду и вернуться к работе. Закончить смену, пойти домой, через несколько часов встать и пойти на занятия, и выбросить из головы эти минуты и не отравлять себя мечтами о том, чего никогда не будет.

Пальцы Антонио соскользнули с ее губ на подбородок, затем вниз по сливочной шее с нежными поперечными бороздками в ямку над ключицей, где бешено молотился пульс. Здесь пальцы замерли, и Антонио посмотрел на нее тяжелым взглядом из-под полуприкрытых век. Пальцы медленно двинулись дальше, ухватили язычок молнии ее синего комбинезона с логотипом клининговой компании на нагрудном кармане и потянули его вниз, открывая простую белую футболку, которую Мейси носила под форменной одеждой.

Шок и желание накрыли Мейси двойной волной, бокал с виски выскользнул из ее дрожащих пальцев и упал на пол, напиток растекся по ковру, наполнив воздух резким запахом алкоголя.

Она ахнула и растерянно посмотрела вниз.

– Ой, нет…

– Не обращай внимания.

– Я не могу! Это же моя работа!

Она потянулась за жидкостью для чистки ковров, но Антонио поймал ее руку и крепко сжал. Его горячий взгляд и легкая улыбка сказали Мейси, что он не позволит таким пустякам остановить его на пути к желаемому. Но неужели же этот магнетически сексуальный миллиардер желает ее?

Она не понимала его. Она не понимала себя. Она не понимала, как она могла всем телом откликнуться на такое непристойное предложение.

Секс с незнакомцем. Хотя, возможно, Антонио вообще не думал о сексе; возможно, он просто дразнил ее, шутил над ней.

Не в силах шевельнуться, Мейси смотрела, как Антонио нашел флакон с чистящим средством для ковров и щедро распылил его, а потом опустился на колени и стал тереть пятно щеткой. Потом бросил все обратно в ее тележку, выпрямился и повернулся к ней с жестокой и сексуальной улыбкой.

– Проблема решена. На чем мы остановились? Мейси вспыхнула до корней волос, и Антонио не мог не заметить этого. Так же, как он не мог не заметить дрожи, которой она откликнулась на его прикосновения. Но и сам он откликнулся на них, и не только телом.

Когда Антонио сказал ей, что она светлая и милая, он имел в виду именно это. В тот момент ему казалось, что она самый безыскусный, честный и добрый человек, какого он когда-либо встречал. И это привлекало его в Мейси так же сильно, как и ее тело. Ок, почти так же сильно.

Мейси слегка наклонила голову, ее глаза вспыхнули изумрудами.

– Так на чем же мы остановились? – спросила она дерзко, будто кидая ему вызов и одновременно приглашая.

Антонио улыбнулся.

– Мне кажется… – протянул он, снова проделывая пальцами тот же путь – губы, подбородок, бархатистая шея… – Я остановился где-то здесь.

Мейси закрыла глаза и стиснула зубы, как будто еле выносила его прикосновения. Но Антонио видел, как дрожало ее тело, будто она была натянутой струной, которую он перебирал пальцами.

– Зачем вы это делаете? – прошептала она, не открывая глаз.

– Что «это»? Я пока даже не поцеловал тебя.

Она открыла глаза, полные робости и страсти, и хрипло переспросила:

– Пока?

– Да, пока, – подтвердил Антонио. – Ты же понимаешь, что это все равно произойдет, Мейси. Ты хочешь меня, я хочу тебя. Я очень сильно тебя хочу.