Поцелуй победителя

— Что ж, маленькая лгунья, давай сыграем.

Валорианская армия приближалась. Солнце играло на доспехах, превращая колонну в серебряную реку. Арин посмотрел в подзорную трубу: генерала не было видно. Раздался тонкий свист. Арин опустил трубу. Свист оборвался, превратившись в крик боли. В горло гэррани, стоявшего неподалеку, вонзилась стрела. Лучшие валорианские разведчики стреляли по ним с деревьев по обе стороны дороги.

Они уселись за стол. Кестрель, выбрав стул, что стоял спиной к кровати, развязала бархатный мешочек и высыпала костяшки на стол. Она потянулась к куче, чтобы перемешать, но император, как и предполагала Кестрель, остановил ее:

— Давай-ка для начала убедимся, что это стандартный набор.

Он проверил количество костяшек каждой масти. Увидев, что в наборе всего хватает, император перевернул дощечки лицом вниз и перемешал. Вид его был спокоен, но руки выдавали нетерпение. Он едва касался костяшек. Ему явно хотелось поскорее приступить к игре.

Кестрель всмотрелась в его лицо. Судя по всему, император не заметил, что четыре костяшки блестят ярче остальных — помогла темнота поздней ночи. Он набрал себе нужное число костяшек. С тревогой Кестрель увидела, что четыре блестящие костяшки остались в куче, из которой им еще предстоит добирать дощечки в течение игры. Арин предупреждал: когда она почти уверена в победе, ее выдает непроницаемый вид. «Мне кажется, этого почти никто не замечает. Выражение лица не меняется. Ни один мускул не вздрагивает. У меня просто появляется ощущение, будто в тебе накопилась огромная мощь и, если я протяну к тебе руку, меня ударит молнией».

Кестрель постаралась не думать о своем плане, опасаясь, что мысли тут же отразятся у нее на лице. Ее выражение застыло, затвердело, точно глина в печи. Играй, Кестрель. Она выложила первую костяшку. Император ответил. Кестрель вдруг заметила, что молится богу Арина: «Пожалуйста, пусть все закончится поскорее». Но ответа не было.

— Держать строй! — прокричал Рошар своему войску, которое оказалось под градом стрел.

Восточные арбалеты начали стрелять по деревьям. Принц приказал Зашу, своей правой руке, отправиться с отрядом в лес слева от дороги. Сам Рошар повел такой же отряд направо.

— Мы разберемся с лазутчиками. А ты, — сказал он Арину, — пока командуешь на дороге.

Арин вцепился в плечо принца.

— Вы увязнете в грязи. Вас перестреляют раньше, чем вы доберетесь до деревьев.

— Выбора нет. Продолжайте стрелять по ним. Дакранские лучники — уроженцы равнины. Они отличные стрелки.

— Но не боги.

— Ну так станут богами. Что только ни сделаешь, чтобы защитить своего принца.

Рошар ушел, и Арину пришлось вновь сосредоточиться на дороге, потому что враг подходил все ближе, ближе…

Началось.

Пока они играли, дождь затих, а потом и вовсе прекратился. Кубки с вином стояли нетронутые. Четыре блестящие костяшки по-прежнему лежали в куче. Император не спешил делать очередной ход. Он потянулся к одной костяшке, потом замер. Жест получился излишне театральным. Император не сомневался и даже не делал вид, что сомневается. Скорее он беззастенчиво высмеивал нерешительность, прекрасно зная, что Кестрель все понимает.

— Делайте ход, — хрипло произнесла она.

— Я думаю.

Она промолчала.

— И что, ты не хочешь узнать, о чем я думаю?

Он откинулся на спинку стула. Его короткие седые волосы ярко блестели в свете лампы. Император потер пальцами губы, так что обвисшая кожа на щеках слегка натянулась. Провел по глубоким бороздам, которые возраст оставил на его лице, и посмотрел на Кестрель с довольным видом. Она заметила, как его взгляд скользнул по ее дрожавшим рукам. Кестрель прижала их к столу.

— Я думаю о том, что бы мне попросить, когда выиграю, — усмехнулся император. — Мне очень понравилась эта открытая формулировка: «Все, что пожелаете».

Кестрель уже жалела о том, что выразилась именно так, хотя у нее в любом случае не было выбора. Ведь он согласился во многом именно потому, что хотел получить удовольствие от этого изощренного издевательства.

— Я могу потребовать, чтобы ты привела ко мне Арина Гэрранского, — произнес император. — Ради тебя он сдастся.

Мир вокруг померк.

— Я ведь так и не разукрасил как следует лицо этого мальчишки. — Он ткнул пальцем в рукоять кинжала Кестрель.

Ножны тихо звякнули, но этот звук словно оцарапал ее.

— А может, я займусь не его лицом. Посмотрим, что можно сделать с твоим.

Повисло молчание.

— Как вам, леди Кестрель?

Император перевел взгляд на что-то у нее за плечом. Он продолжал мягко перечислять всевозможные пытки, и Кестрель недоумевала, зачем император угрожает ей. То ли он говорил это в насмешку, не собираясь приводить угрозы в действие, то ли, наоборот, собирался поступить именно так и хотел, чтобы она надеялась на обратное и мучилась этой надеждой.

В ушах стучала кровь. Ничего не выйдет. Она зря сюда пришла.

— Но, разумеется, — закончил император, — раз уж ты так сформулировала свое обещание, я могу сделать все вышеперечисленное.