Поцелуй небо (ЛП)

— Это мне! — кричит ему Лили. — Я заказала новый комикс про «Людей Икс», — она пытается оттолкнуть его к стенке, но они блокируют друг друга на середине лестницы.

— А я заказал последний выпуск «Новых мутантов», — он делает шаг вперед, и она прыгает перед ним, вытаращив глаза.

— Ты уже читал его! Мой важнее, — она поворачивается и бежит к двери.

Дэйзи прячется за диваном.

Прежде чем Лили достигает последней ступеньки, Ло хватает её за талию и перекидывает через плечо.

— Нечестно! — отвечает она, пытаясь вырваться из его крепкой хватки.

Он несет её к двери, даже не взглянув на нас в гостиной. Когда дело доходит до комиксов, секса и выпивки, мысли в их голове коррелируются.

Бен спускается по лестнице, держа камеру под мышкой. Он выглядит слегка ошарашенным от того, что остался с ними наедине, его глаза выпучены, а ноги дрожат.

Должно быть, они были в кабинете, а не в спальне, иначе он не смог бы их заснять. И я уверена, что они целовались с большим запалом, чем у возбужденного кота, — просто, чтобы сказать камерам идите нахуй. Они занимались этим всю неделю. Ситуация становится только хуже, чем дольше Ло приходится терпеть Скотта.

Лили сказала, что она целенаправленно пытается отдалить Ло от продюсера и найти способы удерживать их на расстоянии как можно дольше. Я думаю, это блестящая идея.

Бен чуть не роняет камеру.

— Надежные руки, — говорит ему Саванна.

Бретт закатывает глаза. (Я не большая поклонница Бретта).

Бен издает нервный смешок. Снимать Лили и Лорена — это все равно что быть экстремальным вуайеристом, подглядывающим за их интимными делами. Держу пари, что после этого он чувствует себя немного мерзко и неправильно. Даже читая о сексуальной жизни Лили в интернете, я чувствую себя осквернённой. Представляю, что для Лили это в десять раз хуже.

— Подождите… — говорит Лили у двери. — Здесь ничего нет.

Я беру пакет с покупками и направляюсь к ним двоим.

— Это для тебя, — говорю я Лили.

Ее лицо озаряется, пока она думает, что это комикс. Но когда она перебирает содержимое пакета, ее лицо печалится во второй раз.

— Перцовый баллончик?

— Для защиты.

— Да что ты, а она подумала, что это для смазывания сковородок, — отвечает Лорен.

Я яростно щурю глаза.

— Будешь обращаться с нами как с идиотами, — говорит он, — получишь тоже самое ответ.

Тушé.

— Я ухожу.

— Посмотри на это, Лил. Королева объявила о своем уходе. Мы должны поклониться?

— Ло, — предупреждает Лили и бросает на него свирепый взгляд, а у Лили такие взгляды бывают нечасто.

Он закрывает рот, что, должно быть, требует очень больших усилий.

— Иди посиди со своим засранцем-братом на диване, — говорю я ему. — И, чтобы ты знал, этот засранец мне нравится больше, чем ты, а я знаю его на пятнадцать лет меньше, — я одариваю Лорена сухой улыбкой. — Увидимся завтра.

Обычно последнее слово остается за Лореном, но я захлопываю за собой дверь, прежде чем он успевает что-то сделать. Препирательства с Ло — это то, что делаем мои дни обычными. Дни не очень — это те, когда их нет. Пока что всё хорошо.

Я сглазила.

Я знаю, что Коннор не верит в такие вещи, но я знаю, что я чёрт возьми сделала что-то не так. Я сказала, пока что всё хорошо. И, КОНЕЧНО, что-то решило взорваться у меня перед носом.

Скотт здесь.

В моем офисе.

Он появился, когда я перекладывала свои вещи в пластиковые контейнеры. Я распределяла их по сезонам, пытаясь найти весенние и летние коллекции, которые нужно будет надеть в ближайшее время для реалити. Я разрешала сестрам носить свою одежду в определенное время, просто потому что у меня не хватает вещей на шесть полных месяцев, даже если надеть один наряд дважды. Надеюсь, Скотт покажет в эфире кадры, где мы все одеты в Calloway Couture, а не в Old Navy, к которому тяготеет Лили.

— Ты слишком много работаешь, — говорит мне Скотт, ставя целлофановый пакет на мой белый стол.

Коробки и контейнеры занимают большое пространство лофта. Кроме них, моего стола и этого нахала, здесь больше ничего нет. О, подождите, здесь ещё Бретт, который снимает нас.

Доброта Скотта, должно быть, результат того, что камера стоит у него перед лицом, пытаясь запечатлеть кадры того, как он мил. Должно быть, для него это мучительно.

— Это не так, — говорю я. — Люди, которые много работают — это те, кто посвящает себя защите нашей страны, кто делает её лучше. Я просто создаю одежду.

Я захлопываю крышку одного из контейнеров и вытираю руки о свое черное плиссированное платье, шов которого касается моих бедер (не очень хорошо) и ключиц (слава Богу). По крайней мере, на мне тонкие черные колготки.

— Я принес тебе ужин.

Я смотрю, как он достает два пластмассовых контейнера для еды, отчасти заинтересованно. Я игнорирую свой желудок, который грозится заурчать прямо сейчас.