Поцелуй небо (ЛП)

Я резко вдыхаю, обеспокоенная отсутствием тормозов у моей младшей сестры перед камерой. Но я не ругаю Дэйзи за её прямолинейность. Я не хочу, чтобы это выглядело так, как будто женская мастурбация — это плохо. Я всецело одобряю её, но Лили в процессе выздоровления от сексуальной зависимости, как известно, компульсивно увлекалась самоудовлетворением и порнографией, злоупотребляя и тем, и другим. Эти дни для неё в прошлом. Уже несколько месяцев.

— Не думаю, что девушки могут передёргивать(jack off), — говорит ей Лили, собираясь с мыслями.

Она пытается вести себя более уверенно, выпрямляя спину. Дэйзи раскачивает ногами, задевая шкафчики внизу своими ботинками на высокой шнуровкой. Я бы сильнее беспокоилась о царапинах на дереве, если бы это был мой дом. Но это практически дом Скотта. Так что царапай, Дэйзи.

— Ты совершенно права, — она кивает. — Думаю, это можно было бы назвать развлечением на одного?

— Девушки могут джиллить, — говорит Лили.

— Что? — Дэйзи и я говорим одновременно.

— Знаете… — Лили снова становится ярко-красной, только её румянец похож на аллергическую реакцию. Красные пятна покрывают её руки и шею. Ее глаза мечутся к камере, а затем снова к нам. — Джек и Джилл поднялись на холм(традиционная детская песенка). Парни могут передёргивать(jack off). Девушки могут джиллить[7].

Дэйзи заливается смехом, ударяя ногой по ноге при каждом смешке.

— Нихрена себе... Это круто.

Я тоже улыбаюсь. Я люблю своих сестер по разным причинам.

Я беру кусок пиццы из коробки вместе с салфеткой.

— Тебе шестнадцать, — говорю я Дэйзи. — Мужчины не должны думать о том, чтобы трахнуть тебя, глядя на твои фотографии. Они должны это лучше понимать.

— Через месяц мне будет семнадцать, — говорит она. — И это то, что вероятно, случалось с Брук Шилдс[8], так что... — она пожимает плечами, как будто это ничего не меняет. Это не так. Никому не нравится, что в СМИ Дэйзи называют секс-символом только потому, что Лили страдает сексуальной зависимостью. Дэйзи была всего лишь моделью высокой моды до всей этой публичности, снималась на заднем плане, участвовала в нескольких небольших кампаниях. Ничего особенного. Теперь она супермодель, позирует все более вызывающе, носит все меньше и меньше одежды.

Я даже не хочу думать о том, что будет, когда ей исполнится восемнадцать.

Когда она сможет законно позировать обнаженной.

Я бы хотела, чтобы её это больше беспокоило, но она пришла в модельную индустрию в таком юном возрасте, что я не уверена, что она когда-нибудь будет воспринимать свое тело как нечто иное, чем объект для мужского взгляда.

— Девочки! — зовет Скотт. — У нас осталось всего полчаса с экстрасенсом. Вам нужно вернуться.

Мы выходим из кухни в гостиную с пиццей и напитками в руках. Я передаю Коннору тарелку, которую он просил, и сажусь на место рядом с ним, которое также оказывается рядом со Скоттом. Я бы выгнала Скотта куда-нибудь в другое место, но я не хочу, чтобы он оказался рядом с Лили (страдающей сексуальной зависимостью с парнем в ремиссии) или Дэйзи (шестнадцатилетней моделью высокой моды с проблемами с самоконтролем). Серьезно, моя младшая сестра прыгнула с двенадцатиметрового обрыва в Мексике.

Лучше бы я преувеличивала.

Лили опускается рядом с Лореном на диван, и он притягивает её ближе, так что её ноги оказываются над его коленями, раскинутыми поперек. Она прислоняется к его груди, убирая пепперони со своей пиццы.

— Я следующая, — говорит Дэйзи с плутовской ухмылкой, опускаясь на пол.

Она опирается на ножки стула Райка и протягивает руку мадам Шармейн. Волосы экстрасенса такие густые и вьющиеся, будто она только что расчесала свои кудри. На её коже даже проступают пигментные пятна.

Райк задрал ноги на мой журнальный столик, сделанный из кедра, перевезенный из дома в Принстоне. По крайней мере, на нем нет этой уродливой фиолетовой скатерти.

Но я не могу сдержать себя, чтобы не сказать что-нибудь.

— Райк, я вижу грязь на твоих ботинках.

Его брови приподнимаются, и он проводит рукой по своим каштановым волосам. Его черты лица более жесткие и глубокие, чем у Лорена, но у него такое же худощавое и мускулистое телосложение. Не крупное, но невероятно подтянутое. Он кивает своему брату.

— Блядь, пожалуйста, скажи мне, что это не постоянная история с ней.

— О да, — Лорен крадет пепперони с тарелки Лили и засовывает одну в рот. — Не оставляй сиденье унитаза поднятым, если не хочешь получить десятиминутную лекцию.

— Это называется уважением, — парирую я.

Лили поднимает руку.

— Я согласна с Роуз.

Ха! Выкуси, Лорен.

Но он игнорирует меня и игриво кусает Лили за шею. Ее лицо озаряется легкомысленной улыбкой.