Поцелуй на берегу

— История закончилась тем, что много-много лет спустя ваш покорный слуга услышал ее от прабабки — дочери одного из тех, к кому отошло наследство полковника. Прабабка моя была шустрая и любила собирать предания и легенды старинных родов. Конечно, большинство этих историй были чистой воды сплетни, но иногда попадалась и по-настоящему ценная информация.

И вот я, возмущенный несправедливостью судьбы и покоренный кротостью и чистотой помыслов великолепной Берты, приехал к вам из Нового Орлеана, чтобы отдать то, что по праву принадлежит вашей семье. А это, поверьте мне, немало.

Николь с недоумением уставилась на него:

— А вам-то что за дело?

— Просто я хочу восстановить справедливость. Вы ведь знаете, что грехи отцов падут на детей?

— Знаю. Только не верю в это утверждение.

— И абсолютно напрасно! — Он провел ладонью по блестящим волосам, и Николь показалось, что в этот момент он переигрывает.

Неприятный холодок снова пробежал по ее лопаткам: да кто он такой на самом деле?

— Послушайте, мистер Голдфилд…

— А вы знаете, что у меня двойная фамилия?

— Да что вы?! — не очень вежливо отозвалась Николь и тут же получила пинок под столом от Лили.

— Да-да. Обычно я называю себя Бертом Голдфилдом, но в документах моя семья записана еще и как Мерисвейл. Полковник Мерисвейл, чью фамилию носила благородная Берта, и ее сын, ваш прадед, и ваша бабушка по матери — Николь.

Он сделал выразительную паузу, и Николь нахмурилась.

— Бабушка?.. Вот черт!

Девичья фамилия ее бабки по материнской линии, в честь которой назвали Николь, и правда была Мерисвейл.

— Получается, что моя бабушка приходилась…

— Она была дочерью того самого Патрика-младшего. И моей троюродной бабкой.

— Ой-ой. Я сейчас запутаюсь. А как же так вышло, что и вы?.. Ничего не понимаю!

— Нет, в этом нет ничего сложного. Раньше было принято заключать браки между родственниками. Особенно не очень близкими… Фамилия рода потерялась в поколениях, но, думаю, если порасспросить вашу бабушку и тезку — Николь Мерисвейл, то она…

— Она ничего не скажет. Она умерла три года назад.

— Жаль. — Берт с искренним разочарованием покачал головой. — А мама?

— Ну, мама, может быть, что-то и знает. Только я так и не поняла: вам-то что за дело?

— А мне… Скажем так: у меня есть на то свои причины. Помните, я сейчас упомянул про грехи отцов?

— Ну.

— Так вот, если сами они не смогли исправить их, то обязательно нужно, чтобы в роду нашелся человек, который возьмет на себя эту миссию. Иначе род погибнет.

— Чушь! — воскликнула Николь.

— Прекрасно! — простонала Лили, уезжая на локте по столу куда-то далеко-далеко. Мистер Голдфилд-Мерисвейл ей очень нравился. Прежде всего своей родословной.

— Ну так что? — торжественно проговорил тот, словно ждал вердикта Николь.

— А что я должна вам сказать? Благословить вас на оформление наследства? Это вопрос не ко мне.

— Разумеется. Поэтому я хочу, чтобы вы познакомили меня со своими родителями как можно скорее. Особенно с мамой.

— Хорошо, познакомлю. — Николь пожала плечами. — Это все, зачем вы приходили?

— Да. То есть нет! Конечно, я хотел бы… познакомиться и с вами поближе. — Он многозначительно улыбнулся. — Мы же все-таки дальние… очень дальние родственники! — Лили шумно вздохнула, и Берт повернулся к ней. — И, разумеется, с вашей очаровательной подругой! Меня интересует все, что имеет отношение к вашей семье.

— А почему вы сразу не пошли к моим родителям? — упрямо продолжала Николь.

Берт задумался.

— Ну вообще-то… я решил… мне легче будет найти общий язык с вами. Мы оба молоды и…

— Ну что ж. — Николь встала, давая понять, что разговор окончен. — В любом случае, мне приятно было познакомиться с вами и чрезвычайно интересно выслушать историю моего рода. Оставьте свою визитку, я передам ее отцу. Потому что все равно все финансовые вопросы решает он.

Берт вынул из кармана три белых прямоугольника:

— Это — вам и вашему отцу, а это, — он с улыбкой повернулся к Лили, — это вам. Позвоните мне, если будет скучно.

— Да, непременно, — строго ответила за подругу Николь. Ей не терпелось выпроводить его и обсудить услышанное.

Но, кажется, Лили возымела на Голдфилда и заодно на этот вечер совсем другие планы. Она улыбнулась ему самой обольстительной улыбкой:

— О, но, я боюсь, мне начнет быть скучно прямо сейчас.

— Лили, мистер Голдфилд уходит.

— Да, конечно!

— Но, может быть…

— Нет! Ему пора домой! — ледяным голосом заключила Николь. — Да и нам тоже.

— Вот и иди! — обрадовалась Лили. — А мы с мистером Голдфилдом немного посидим… Здесь так уютно, не правда ли?

Николь подняла брови вверх:

— То есть как?

— А так! — просто ответила нахалка подруга и отвернулась, словно вопрос уже был закрыт.

Берт стоял в нерешительности. Видно было, что он не прочь остаться, но холодный прием Николь немного настораживал его. Было бы неосмотрительно с самого начала нарываться на ссору.

Тут хочется повторить его же волшебные слова: «неизвестно, чем закончилась бы эта история, если»… Если бы за соседним столиком не появилось знакомое лицо. Парень сел на диван, кивнул Николь и принялся, улыбаясь, разглядывать ее.