Поцелуй меня, если осмелишься!

Отложив мобильник в сторону, она взяла в руки ключи от машины, забытые Мэттом. Через пять минут после ее ухода из столовой он пришел поговорить. Но желания вести с ним беседы у Лорен не было. Зачем? Они еще вчера вечером все друг другу сказали. А ночью… ночью они не разговаривали. Ночью он просто брал ее. Поэтому она, скучающе рассматривая ногти, заявила, что говорить они будут завтра, втроем, и с преувеличенным спокойствием выразила искреннюю надежду на то, что у него будет с кем поразвлечься, и ее он больше беспокоить не станет. Мэтт ничего не ответил, просто ушел.Лорен вышла из своей импровизированной тюрьмы, которую раньше именовала спальней, подошла к большому витражному окну с декоративным балкончиком, на котором стоять можно было разве что на одной ноге, и выглянула. Возле бассейна и прилегающей территории разворачивалось поистине эпичное действие с участием разношерстной массовки, необходимого реквизита и Магды в качестве режиссера. Лорен решила, что безопасней отдать ключи ей, а не Мэтту, и как можно скорее, чтобы исключить поиски оных в ее спальне. Она не хотела его видеть, а, возможно, наоборот, очень хотела, потому и боялась его прихода. Вздохнув, Лорен уже собиралась уйти, но темноволосая макушка Мэтта, появившаяся на террасе, заставила ее изменить решение. Он смотрел в сторону, туда, где проходили приготовления к вечеру, но головы вверх не поднимал.

Лорен подумала, что ключи можно вернуть прямо сейчас, просто сбросить вниз, но отчего-то застыла, боясь пошевелиться, и прислушалась.

– Ты и Лорен? – услышала она удивленный голос Марка. – Подожди-ка, как ты там ее называл? – Он деланно задумался. – Маленькая сучка с фермы?! Ты же терпеть ее не мог!

«Осел!» – про себя выругалась Лорен.

– Иногда, чтобы переспать с женщиной не обязательно испытывать к ней симпатию, – отозвался Мэтт.

«Скотина!» – продолжала злиться она.

– Но в этом дерьме я увяз по уши, – тяжело вздохнув, произнес Мэтт.

Лорен дернулась, как от удара, потом осторожно сделала шаг назад, чтобы не выдать своего присутствия. Больше подслушивать душевные излияния Мэтта она не собиралась, ей хватило.

А он тем временем опустился в плетеное кресло и, откинув голову на спинку, посмотрел вверх.

– Эта ситуация похожа на болото: с каждой минутой затягивает все глубже и глубже. Лорен, какой бы неподходящей партией не была бы для Дэнни, все-таки его. А что сделал я? – спросил себя Мэтт. – Я соблазнил ее и сделал своей любовницей. И ни ее мнения, ни согласия я не спрашивал. Но это еще не самое худшее. – Марк выразительно вздернул брови: куда хуже-то?

– Я хочу ее для себя, – ответил на невысказанный вопрос Мэтт. – Хочу со всеми ее дикими выходками, извечными остротами и длинными ногтями, которыми она постоянно пытается меня изуродовать. Хочу, чтобы Лорен наконец сказала мне «да!» – Он невесело хмыкнул. – Я все понимаю. Понимаю, что мне она подходит еще меньше, чем Дэнни, и все равно отчаянно хочу.

Марк по-дружески похлопал его по плечу, но ни комментировать сложившуюся ситуацию, ни тем более что-то советовать не стал. Они взрослые люди, разберутся. А потом вспомнил Лорен, какой увидел ее сегодня. Кого бы она там из себя ни изображала, по сути она еще совсем девчонка. Молодая, красивая и очень грустная. И о причинах этой грусти догадаться не так уж и сложно. Только почему их в упор не видит Мэтт?

***

«Я – дерьмо», – созерцая обтянутую мятным шелком стену, переваривала услышанное Лорен. «Маленькая сучка» и «шлюха» в сравнении с этим уже начали казаться комплиментами. Ведь шлюха, как ни крути, все же человек. А кто она для Мэтта? Лорен сжала голову руками, отгоняя все синонимы, пришедшие на ум к тому слову, которое он подобрал для нее.

Так ее еще никто не унижал, и такой жгучей обиды Лорен никогда в жизни не чувствовала. Но все бывает в первый раз, и она хорошо запомнит и эту боль, и этот урок. Лорен глубоко вдохнула, прогоняя неприятную резь в глазах. Нет, она не будет плакать. Только не сейчас, только не здесь.

«Ну что же, Мэтт, – мысленно к нему обратилась Лорен, – говорят, женщина стремится стать такой, какой ее хочет видеть мужчина». Она улыбнулась, но ее улыбка не предвещала ничего хорошего. Лорен будет именно такой. Такой, какой хочет видеть ее самый желанный и самый ненавистный мужчина.

Зарывшись лицом в подушку, она в уме перебирала идеи – одну хуже другой – как довести Мэтта до припадка, когда в дверь тихонько постучали. Лорен приподняла голову, но знакомый тягучий голос, тихо спросивший разрешения войти, заставил ее вжаться в постель. Она притворилась спящей, боясь, что не выдержит и выскажет Мэтту все, что о нем думает.

Лорен ощутила, как под его весом прогнулся матрас, а запах дорогого парфюма с тонким древесным ароматом буквально ударил в нос. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы представить, как он выглядел: одет с иголочки, идеально причесан и невероятно привлекателен.