Поцелуй Крови

— Я покажу, как самой позаботиться об этом. И ты заставишь меня кончить, когда я буду слушать, как ты это делаешь, — выпрямившись, он отступил, кивая на дверь. — Иди. Пока тебя не застукали здесь.

Незачем подвергать ее участие в программе риску. В заявлении не было ничего сказано о неформальных отношениях внутри группы, но, да ладно. Лучше сохранить все в тайне.

— Ступай, — повторил он, когда она не двинулась с места.

Пэрадайз просто смотрела на него своими огромными, пылающими глазами.

Черт. Он мог думать лишь о том, чтобы взять ее здесь и сейчас, стоя, с широко раздвинутыми бедрами, обернув ее ноги вокруг его талии, его член погружался бы в нее так глубоко, до умопомрачения.

— Пэрадайз, иди.

Наконец, она отвернулась. Но перед тем, как она успела скрыться за бетонной перегородкой, он прорычал:

— Ответь на проклятый телефон.

— Я отвечу, — сказала она. — Сразу.

Оставшись в одиночестве, Крэйг закрыл глаза. Гадая, как, черт возьми, ему дотянуть до утра.

Глава 27

Три часа спустя Крэйг сидел на пассажирском сиденье «Хаммера». Или, если точнее, высовывался из машины: пока Бутч увозил его и Акса из учебного центра через подземный гараж, Крэйг приклеился к лобовому стеклу, пытаясь разобраться со странным мутным ландшафтом.

— Плохая погода? — спросил Акс с заднего сиденья.

— Не-а, — ответил Брат, когда они подъехали к огромным, замысловатым воротам, словно из «Парка Юрского периода», двадцатифутовой бетонной стене с огромными металлическими засовами и баррикадами, которые на сто процентов были подключены к току.

Да, потому что Братство уже доказало, как они любят играть с шокотерапией.

Крэйг покачал головой.

— Парни, а вы не шутите с мерами безопасности, да?

— Не-а.

Проезжая по густому лесу, они миновали несколько пропускных пунктов, которые становились все менее навороченными и создавали все меньше препятствий. Последний напоминал ворота заброшенной фермы, словно больные рахитом, они были специально сконструированы таким образом.

Очень умно.

Когда Бутч, наконец, выехал на чистое пространство и свернул налево, на асфальт, странная мутность ландшафта волшебным образом рассосалась. Но, что странно, глаза Крэйга быстро приспособились. Мозги — нет. Куда они едут, на запад? Восток?

— Разумеется, ты в курсе, где я живу, — пробормотал Акс.

Бутч бросил скептичный взгляд в зеркало заднего вида.

— Куда там, конечно нет.

Дорога куда-бы-там-ни-было заняла сорок пять минут, и Крэйг вынес из этой поездки только одно — как мало он знал о Колдвелле. Он провел период до превращения в доме со своей матерью и также не получил возможности хорошо узнать город после превращения… набеги случились спустя полгода. А после резни, после того, как он наблюдал, как убивали его мать и сестру, и затем узнал о смерти своего отца, у него настал период чистого безумия… который плавно перешел в тупой рабочий график, позволявший платить по счетам и арендовать крышу подальше от родительского дома.

Он не был там с тех пор, как все отмыл и похоронил своих женщин и останки отца… которые привез из дома тех аристократов.

Боже, его отец. Он любил его… и обнаружить, что достойный мужчина погиб из-за кучки глимеровских выродков, которые заперлись в укрытии, оставив на погибель остальных слуг и рабочих?

И у него еще спрашивали, за что он ненавидел богатеньких ублюдков.

— Акс, хочешь, чтобы мы подождали снаружи? — спросил Бутч.

Встряхнувшись, Крэйг увидел, что они припарковались перед…

Это был дом гребаных Гезнель и Гретель[59]. Единственное сравнение, которое родил его мозг. В свете фар «Хаммера» расписной коттедж будто сошел с поздравительной открытки, выбеленный, с покатой крышей и причудливой резьбой по дереву под карнизами, замысловатой, словно кружево.

— Ты, — выпалил Крэйг. — Ты здесь вырос?

— Да. — Акс распахнул дверь. — Какие-то проблемы?

— К черту, мы идем с тобой, — заявил Бутч, заглушив двигатель. — В основном потому, что я хочу рассмотреть все фигурки «Хюммель»[60].

Крэйг собирался остаться в джипе, но потом решил, что да, к черту все. Как еще убить время?

Акс провел их через боковую дверь, которую открыл медным ключом. Он вошел в дом, раздалось пиканье сигнализации, и он быстро выключил ее на панели, вмонтированной в стену.

Когда парень включил свет, Крэйгу осталось лишь моргать словно корове.

— Дева Мария, матерь… — выдохнул Бутч.

— Он думал, что она вернется, ясно? — ворчал Акс, швырнув ключи на выдающийся стол из дерева. — Он сделал это для матери.

Крэйг никогда в жизни не видел столько розовых и красных роз: стены причудливой кухни были покрыты с пола до потолка обоями, усыпанными цветами и зеленой лозой. И, чтоб вы знали, занавески на алькове и окнах над раковиной были того же узора.

— Останьтесь здесь, — пробормотал Акс. — Я спущусь с гребаной сумкой.

Топот тяжелых ног пронесся по первому этажу дома, а потом на втором этаже, сотрясая потолок над их головами.

— Ты только глянь на столярную работу, — сказал Бутч, провеля рукой по резному молдингу дверного косяка. — Изумительно.