Поцелуй койота

Клаудия нашла на радио плавную медленную композицию, которую на испанском языке проникновенно исполнял мужской голос.

– Это «Caifanes», – сказала Шочи. – «Los Dioses Occultos». Люблю эту песню.

– Круто, – сказала Клаудия. – Почти как мексиканская версия «The Cure»[5].

Такая музыка казалась Дину слишком девчачьей, но он особенно и не вслушивался, а просто смотрел то в окно, на черную пустоту, которую они пересекали, то на бутылку. Он думал о том, куда они едут, что это, возможно, затишье перед бурей, последняя спокойная ночь. Глотнув последний раз, он отдал бутылку Шочи и наблюдал, как она пьет, но когда Шочи вернула бутылку, покачал головой:

– Хорош.

Она вопросительно глянула на него, но потом пожала плечами и отхлебнула сама.

Гипнотическая убаюкивающая музыка подействовала как снотворное на всех в машине, кроме Сэма, который вел машину молча, погрузившись в собственные неизвестные мысли. Клаудия кошкой свернулась на переднем сиденье. Дин чувствовал себя усталым, но всё еще взвинченным и неспособным расслабиться. В темном чреве «Ровера» смотреть было не на что, разве на Шочи, вот Дин и смотрел, как она обхватывает губами горлышко почти опустевшей бутылки, как двигаются мышцы на длинной шее, когда она сглатывает. Текила исчезла быстро.

– Смешно, а? – сказала Шочи.

Она тоже за ним наблюдала.

– Что смешно?

– Я признаюсь тебе кое в чем, – от выпивки ее английский сделался грубее, поплыл. – Я никогда не спала с мужчинами столько, сколько спала с тобой, – она мотнула головой и взмахнула бутылкой. – Нет, был еще один. Мой муж. Бывший. А с любовниками я не сплю. Я занимаюсь с ними любовью и ухожу.

– Ага, – Дин отвернулся в темноту за окном. – Я тоже.

Шочи прикончила последние капли текилы и уронила бутылку на пол за водительским сиденьем.

– В сексе нет доверия, – проговорила она. – Доверие есть во сне. А я с трудом доверяю людям.

Дин не сказал «я тоже» – не было надобности.

– Но тебе, Дин, я доверяю. Тебе и Сэму. Не следовало бы, но доверяю. Вы мне как семья.

Дин понятия не имел, как отвечать на подобные высказывания. Шочи, разумеется, порядочно приняла на грудь и опасно клонилась к пацанской пьяной беседе а-ля «черт побери, люблю тебя, чувак». В других обстоятельствах Дин бы с легкостью перевел такой разговор в совершенно иное русло.

– Кстати, о сне, – сказал он. – Надо, наверное, вздремнуть. Не успеешь глазом моргнуть, как рассветет.

– Да. Ты прав.

Шочи подвинулась и уложила голову ему на грудь. С минуту Дин просто сидел в ошеломлении, не зная, куда девать руки, но потом сдался и обнял ее, чтобы не держать руки в воздухе. Шочи прижалась к нему, сонно что-то бормотнув, и обхватила за пояс. Подняв глаза, Дин заметил, что Сэм наблюдает за ним в зеркале заднего вида с самодовольным интересом.

Ночь обещала быть долгой.

? Lo Mejor de – лучшее из

? Los Grandes Exitos – великие хиты

? «Hardline» – американская хард-рок-группа, основанная в 1991 году братьями Джонни и Джоуи Джоэли.

? «Bulletboys» – американская хард-рок-группа из Лос-Анджелеса.

? «The Cure» – британская рок-группа.ГЛАВА 41

Шочи проснулась на заднем сиденье «Ровера», уткнувшись лицом Дину под мышку. Она подняла глаза и поняла, что он не спит, а смотрит на нее, изогнув обрамленные щетиной губы в ухмылке.

– Ну что, держится мой дезодорант? – поинтересовался Дин.

– Не особенно, – Шочи села и отодвинулась.

– Признайся, – не растерялся он, – тебе нравится мой мужской запах, а?

У Шочи запылали щеки. Она бы скорее умерла, чем призналась, что так оно и есть. Неразбавленный, естественный аромат мужского тела всегда играл важную, если не единственно сознательную роль в решении Шочи переспать с кем-то. Неважно, насколько хорошо выглядел мужчина, если Шочи не нравилось, как он пахнет, шансов у него не было. А если ей нравилось, что ж, игнорировать его становилось труднее.

– Где мы? – спросила Шочи у Сэма, убрав волосы с глаз и выглядывая в окно.

Они больше не болтались в пустоте: вдоль дороги располагались шиномонтажные мастерские и гаражи, бары, и склады, и уличные церкви. Всё еще по большей части закрытые. На восточном краешке неба занималась заря.

– Возле Гуанахуато, – отозвался Сэм. – Будем там еще до восхода.

– Думаю, надо…

Клаудия не дала ей договорить – с резким вздохом выпрямилась на переднем сиденье.

– Что такое?

– Они идут, – прошептала девочка.