Поцелуй Иуды

– Я же сказала… с тобой неинтересно. Тебя, Валер, убивать – только руки марать. Я не опускаюсь до такого уровня.

– Я ведь не шутил! – предупредил он снова. – Тебя найдут и убьют.

– Надеюсь, эта новость тебя порадует.

– Не уходи…

– А ты заставь меня. Не так, как прежде… трое против меня одной и с мешком на голове. Заставь сам. Сможешь? – испытующий взгляд сверкнул совершенством, улыбка выдала отвращение. Анита презрительно хмыкнула. – Я так и думала. Слабак! – заключила она и поставила пистолет на предохранитель.

Глава 19

Выстрела она не услышала. Только звук препятствующего пуле стекла и глухое падение тела. В панорамном окне виднелась аккуратная дырочка. Немногим больше, чем у Валеры во лбу. На полу растекалось отвратное кровавое месиво. Чуть сладковатый запах мгновенно распространился по комнате. Аниту замутило. Тошнотворные позывы выворачивали желудок, в голове застрял неприятный шум, а она всё никак не могла сдвинуться с места. Стояла и смотрела на его опустевшие глаза, на недвижимое тело. Тупо переводила взгляд с окна на мужчину и обратно, словно не осознавая происшедшего, не впуская подобную мысль. А потом жалобно вскрикнула и тут же залепила рот ладонью. Опустилась на колени и проползла по кабинету.

– Валера? – позвала тихо, точно в забытьи. – Какого чёрта, Валера, я же сказала, что ты будешь жить! – в сдавленном голосе слышалось что-то сродни возмущению.

Анита коснулась всё ещё тёплой ладони, недоумённо моргнула. Окинула помещение несознательным взглядом. Конечно… Он стоял у самой стены и из окна его было не видно. И, только сделав шаг, оказался под прицелом. Как нелепо… Как глупо обрывается жизнь. Она желала ему счастья. Даже сейчас. После всех признаний. Она хотела, чтобы он жил и варился в том, что считает успехом, удачей. Проклятье и милость одновременно. Через несколько дней должна была состояться его свадьба. И он бы каждый день проводил, озираясь на незавершённое прошлое. Замирал бы в ожидании фатальной развязки. Такая сладкая месть. А в целом, думать о Сатане Анита не собиралась. Не лукавила. Он не интересовал. Убийство труса не приносит удовлетворения. Лишь горький осадок. Сатана был трусом. И исключительно из малодушия пытался избавиться от неё сейчас. Покоя не давали нелепые мысли. А что, если Сатана прав и убрать её захотел тот самый… третий… В отместку за друга? Бред. Желая наказать нерадивого следователя? Абсурд.

Анита снова покосилась на отверстие в окне и протяжно выдохнула. Было что-то ещё. То, что она упустила. И это мерзкое предчувствие, будто упущено как раз самое важное! Впрочем, беспокоило ещё кое-что. Ощущение чужого присутствия. Словно этот неведомый стоял здесь, прямо за её спиной. Будто он видел её растерянность, слышал хриплое дыхание, считывал бегущие непрерывной строкой мысли. Обилие мыслей. Путанных и размытых. Таких, что нельзя уловить суть. У них не было ни начала, ни конца. Только бесформенное тело, которое дразнило, ковыряло, и премерзко подёргивало нервные окончания, беспрестанно постукивая по ним. И это он тоже знал!

Анита с грозным рыком подскочила и приблизилась к окну. Смотрела в чернеющую пустоту за ним и будто слышала биение его сердца. Того, что наблюдает за ней сейчас. Наблюдает, но по-прежнему не хочет выстрелить, чтобы раз и навсегда покончить с этим. Вдалеке мелькнул отблеск. Значит, он больше не смотрел на неё. Значит, отложил винтовку в сторону. Не желал торопиться. Смаковал, желая распробовать вкус её страха, её сомнений, и её желания настигнуть противника.

– Ну что же… поиграем. – пообещала она, опомнившись, и сорвалась с места.

Бежала, перепрыгивая через ступени, через целые лестничные пролёты! Стремительно приближалась к выходу. Сердце заходилось в возбуждающей судороге, срывалось дыхание, в предвкушении подрагивали пальцы, сжимающие пистолет. Анита вырвалась на свободу, на просторную площадь. Её взгляд скоро скользил по верхушкам многочисленных зданий. Ощущение чужого присутствия усилилось.

– Где ты, ублюдок?! – прокричала она, не в силах остановиться. И закруживалась, желая охватить вниманием всё! Сейчас! Немедленно! – А-а-а-а! – взревела, не сдерживая рвущиеся на волю эмоции. – А-а-а-а! – кричала на разрыв, раскинув руки в стороны. Подставляясь, раскрываясь перед неизвестностью.

Анита ослабла и замерла, бесцельно глядя перед собой. А потом, спустя целую вечность, безумно улыбнулась, безвольно наблюдая за тем, как от тёмной стены лениво отлепилась безликая тень, вскоре приобретшая знакомые очертания. Мужчина не спеша приближался к ней. Сейчас было особенно заметно, как он припадает на одну ногу, как это делает его походку какой-то развязной, вызывающей. На лице Пашки не было ни единой эмоции. И только становясь практически вплотную, он растянул губы в притворно ласковой улыбке.

– А я тут стою, никого не трогаю. Вдруг смотрю, ты бежишь и начинаешь кричать. – Поведал он хриплым шёпотом, внимательно вглядываясь в её лицо.

– Это ты? – отозвалась Анита поникшим голосом.

Пашка с готовностью кивнул.