Поцелуй ягуара (ЛП)

Ее независимость была завоевана с трудом, и теперь она чувствовала угрозу. Он не винил ее за гнев, но не позволит ей отрицать его или его метку, которую она сейчас носит.

— Тебе лучше уйти, — ее голос был хриплым от непролитых слез и неразрешимой ярости. — Сейчас же!

— Что ж, cher, я постараюсь это сделать, — проворчал он. — С твоим бывшим мужем, рыскающим вокруг, как безумный койот, и этим глупым шерифом, сующим свой нос не в свое дело. О да, я просто соберу вещи и уйду, да?

Сабан устал от того, что она велит ему оставить ее.

— Я должна выбраться отсюда, — Натали покачала головой. — Я должна уйти от тебя, пока ты не свел меня с ума.

— Пока не появился твой бывший муж, у тебя не было со мной проблем, — ему захотелось зарычать, зарычать от досады, когда эта мысль пришла ему в голову. — Неужели он так много значит для тебя, что теперь тебе приходится убегать от меня?

Взгляд, который она бросила на Сабана, был настолько полон презрения, что, будь он мужчиной менее мужественным, он, возможно, вздрогнул бы.

— Не прикидывайся дураком, Сабан, у тебя это плохо получается, — язвительно сообщила Натали ему. — Я не знаю, что говорится в твоей книге правил Пород, но обычная порядочность должна удерживать тебя от того, чтобы вести себя как полный идиот только потому, что это соответствует твоим целям. Ты угрожал Майку. Ты чуть не убил его. И ты не должен стоять передо мной и говорить, будто вся эта чушь о спаривании все исправит.

— Я буду защищать тебя, — он подошел ближе, сердито глядя на нее, в то время как животная часть его мозга требовала, чтобы он снова показал ей, насколько она была его женщиной. — Клакстон вел себя неразумно, Натали, ты же знаешь.

— А ты? — Она скрестила руки на груди и уставилась на него. — Ты почти не задушил его до смерти. Одной рукой.

— Ты бы предпочла, чтобы я действовал двумя руками? Я подумал, что это будет честно, дать ему хотя бы фору, но в следующий раз я постараюсь сделать все правильно, — в следующий раз он просто убьет ублюдка и покончит с этим.

Взгляд, которым она одарила его, красноречиво говорил о ее ярости и о том, что она думает по этому поводу.

Он зачарованно смотрел, как Натали сдерживает гнев. Ее руки сжались в кулаки, тело напряглось, пока Сабан не задался вопросом, не сломается ли ее позвоночник.

— У меня сегодня дела, — сообщила она ему. — Те, что не включают тебя. Извини меня.

Натали направилась к лестнице, отмахиваясь от него, как будто спор закончился просто потому, что она считала его законченным?

— Не так быстро, пара, — огрызнулся Сабан, быстро проскальзывая между ней и ее целью. — Этот спор еще не закончен.

— Почему? Потому что ты еще не трахнул меня? — Она бросила взгляд на его эрекцию под джинсами. — Я не в настроении.

Сабан зарычал.

— Ты чертовски уверенна, что готова трахаться, но это не входит в твой план. Твой гнев в данный момент совершенно нелогичен. Клакстон готовился напасть на тебя, Натали, и ты это знаешь. Лучше бы он подрался со мной, чем с тобой. Это гарантировало ему выживание.

— Майк не причинит мне вреда, — складочка залегла между ее бровями. — Я была замужем за ним много лет, Сабан, он никогда не бил меня.

Дело было в том, как она это сказала, в предательском блеске ее ресниц, в запахе обмана. Она не лгала ему, но и не говорила всей правды.

— Что он сделал? — осторожно спросил он.

Внезапная уклончивость от ответа в ее глазах была доказательством того, что он что-то сделал.

— Он никогда не бил меня, и знаешь, что еще он никогда не делал, Сабан? Он никогда не дрался с мужчинами из-за чего-то настолько глупого.

— Нет, скорее всего, доканывал тебя, — Сабан чувствовал возобновившуюся потребность разорвать человека на куски, по одной конечности за раз. — Поэтому ты с ним развелась, Натали? Почему ты так сильно борешься со мной? Он пытался контролировать весь этот дикий, прекрасный огонь внутри тебя? Или он пытался его погасить?

— Разговор окончен, — она сказала это спокойно, но он чувствовал, чувствовал боль и гнев, бушующие внутри нее.

Как и пламя, которое Клакстон хотел контролировать, она отодвинула его, спрятала под маской спокойного самоконтроля. Натали могла бы научить Породу владеть собой.

Она определенно могла преподать ему урок, потому что он справлялся с этим не так хорошо, как она, но Сабан также знал, что уже принял то, чем она была для него. Ей еще предстояло понять это.

— Этот разговор еще не окончен, — Сабан обнажил зубы в отчаянии; он чувствовал, как это отчаяние поднимается внутри него, угрожая границам его контроля. — Слушай меня внимательно, Натали. Не имеет значения кто это, мужчина или женщина: любая угроза для тебя будет устранена. Любой удар против тебя будет отомщен. Всего лишь мысль, вспышка угрозы, и я буду там. Нравится тебе это или нет, хочешь ты этого или нет.

— Хочу я этого или нет, — в ее голосе была горечь, словно кислота, пронзившая его душу. — Потому что ты так решил. Стой там, где, черт возьми, ты стоишь, Сабан. Только подальше от меня.

Глава 8